Рабиндранат Тагор - Стихотворения. Рассказы. Гора

Тогда рассерженный раджа спустился с трона и, сняв с себя жемчужное ожерелье, надел его на Пундорика.

— Слава! Слава! — закричали все присутствующие.

Из отдаленных покоев на мгновение донесся звон браслетов, — услышав его, Шекхор тотчас же поднялся и медленно вышел из зала.

Черная, безлунная ночь. Южный ветер, щедрый друг всей вселенной, проникает через открытые окна, неся запах цветов.

Шекхор снял книги с полки, грудой положил их перед собой. Затем отобрал свои сочинения — обильные плоды многодневного труда. Многие из своих стихотворений он почти забыл. Поэт начал листать страницы и читать отдельные строки. Сегодня все это казалось ему незначительным.

Горько вздохнув, он сказал:

— И это плоды всей жизни! Несколько слов, размеров, рифм!

Сегодня он не увидел в стихах никакой красоты, не нашел в них вечной радости жизни. Ни отзвука песен вселенной, ни глубокого проявления своей собственной души не ощутил он в них. Он отбрасывал все, что попадало под руку, как отталкивает больной всякую пищу. Дружба с раджей, слава, порывы души, мечты — все в эту темную ночь казалось ему пустым и ничтожным.

Поэт начал рвать свои сочинения и бросать их в огонь. Вдруг его осенило. Горько усмехаясь, он проговорил:

— Великие раджи приносят коня в жертву огню {121} 121 Стр. 255. Великие раджи приносят коня в жертву огню . — Речь идет об обряде заклания коня (ашвамедха). Собираясь на завоевание соседних государств, царь отправлял жеребца на целый год бродить по воле. Затем все места, где проходил жеребец, присоединялись насильственно или добровольно. , а я приношу в жертву свою поэзию.

Но он тут же понял, что сравнение неуместно. «Коня приносят в жертву в честь победы, а я потерпел поражение. Уж лучше бы я раньше отдал стихи мои богу огня!»

И он одну за другой сжег свои книги. Когда пламя ярко вспыхнуло, поэт вскинул вверх руки и, потрясая ими, воскликнул:

— Отдал тебе, тебе, тебе, о прекрасное пламя! Я все отдал тебе и сегодня приношу последнюю жертву. Долго ты, в ком воплотилась богиня-волшебница, горело в моей груди! Будь я из золота, я засиял бы. Но, богиня, я всего лишь ничтожная травинка — и потому превратился сегодня в пепел!

Была поздняя ночь. Шекхор распахнул все окна. Еще вечером собрал он в саду свои любимые цветы, все белые — жасмин, бел и гандхарадж. Он положил их пучками на чистое ложе. В четырех углах комнаты зажег светильники.

Затем он смещал ядовитый сок растения с медом, выпил. Лицо его было спокойно. Поэт медленно подошел к ложу, лег. Тело замерло, глаза закрылись.

Зазвенели браслеты. Вместе с южным ветром в комнату проник нежный запах женских волос.

Не открывая глаз, поэт воскликнул:

— О богиня, прошло так много времени! Неужели ты смилостивилась к своему почитателю? Неужели наконец навестила меня?

И он услышал мягкий, ласковый голос:

— Поэт, я пришла.

Шекхор вздрогнул и открыл глаза. Перед ним стояла прекрасная юная девушка.

Он не мог ясно различить ее черты — приближающаяся смерть затуманивала глаза. Ему лишь почудилось, что в предсмертный час на него пристально смотрит та, чей призрачный образ жил в его сердце.

— Я Опораджита, — сказала девушка.

Поэт собрал все свои силы и приподнялся.

— Раджа поступил несправедливо. Победил ты, поэт. И я пришла отдать тебе гирлянду победы.

С этими словами Опораджита сняла с себя гирлянду из цветов, которую она сплела собственными руками, и надела ее на Шекхора. Сраженный смертью, поэт упал на ложе.

1892

{122} 122 КАБУЛИВАЛА Стр. 256. Кабуливала — здесь: афганец.

Моя маленькая пятилетняя дочка Мини минуты не могла посидеть спокойно. Едва ей исполнился год, она уже научилась говорить, и с тех пор, если только не спала, была просто не в состоянии молчать. Мать часто бранила ее за это, и тогда Мини умолкала, но я не мог так поступать с ней. Молчание Мини казалось мне настолько противоестественным, что долго я его не выдерживал, поэтому со мной девочка беседовала особенно охотно.

Как-то утром сел я было за семнадцатую главу моей повести. Но тут вошла Мини и начала:

— Папа, наш сторож Рамдоял называет ворону — каува! [5] Каува — ворона (хинди). Он ведь ничего не знает, правда?

Я хотел объяснить ей, что в разных языках все вещи называются по-разному, но она тут же стала болтать о другом:

— Знаешь, папа, Бхола говорит, что на небе слон выливает из хобота воду и от этого идет дождь. И как это Бхола могла такое сказать?! Ей бы только болтать. День и ночь болтает! — И, не ожидая, пока я выскажу свое мнение на этот счет, вдруг спросила: — Папа, а кто тебе мама?