Рабиндранат Тагор - Стихотворения. Рассказы. Гора

У Биноя же создалось впечатление, что Лолита не простила ему вчерашних возражений и сердится, думая, что — несмотря на свое согласие — в глубине души он по-прежнему настроен против спектакля. Биной был очень огорчен тем, что она приняла все это так близко к сердцу, и дал себе слово избегать в будущем всяких разговоров на этот счет, даже шутливых. Он решил, что приложит все силы к тому, чтобы сыграть свою роль хорошо и не дать повода упрекать себя в безразличном отношении к делу.

Шучорита с самого утра сидела одна у себя в комнате и пыталась читать английскую книгу под названием «По стопам Христа». Сегодня она не могла заставить себя заняться обычными делами. Она пыталась читать, но мысли ее то и дело устремлялись куда-то вдаль, буквы начинали расплываться перед глазами, и тогда, сердясь на свою рассеянность, девушка усилием воли принуждала себя с удвоенным вниманием браться за книгу.

Один раз Шучорите показалось, что она слышит голос Биноя-бабу. Она положила книгу на стол и совсем было собралась выйти в гостиную. Но в следующее мгновение, не желая самой себе сознаться в том, что книга интересует ее очень мало, она снова села и углубилась в чтение, заткнув уши, чтобы не слышать посторонних звуков.

В это время в комнату вошла Лолита. При виде ее расстроенного лица Шучорита воскликнула:

— Что с тобой?

Лолита резко тряхнула головой.

— Ничего.

— Ты где была все это время?

— Пришел Биной-бабу, он, кажется, хочет поговорить с тобой.

Шучорита не решилась спросить, пришел ли Биной один или нет. Конечно, если бы кто-нибудь пришел вместе с ним, Лолита сама сказала бы ей об этом… И все же подавить волнение она не могла. Как бы то ни было, долг гостеприимства нужно было выполнять прежде всего, а потому, отбросив колебания, она направилась в гостиную.

— А ты не пойдешь? — спросила она сестру, остановившись в дверях.

— Иди, иди, — нетерпеливо ответила Лолита. — Я приду после.

Войдя в гостиную, Шучорита застала там только Биноя, болтавшего с Шотишем.

— Отца нет дома, но он скоро вернется, — сказала она, — а ма повела Лабонне и Лилу к учителю, который помогает им разучивать роли. Одна Лолита дома. Ма просила, чтобы вы не уходили, не дождавшись ее. Вы тоже, наверно, будете сегодня репетировать?

— А разве вы не участвуете в спектакле?

— Ну, если все будут актерами, кому же быть зрителями? — пошутила Шучорита.

Бародашундори неизменно старалась отстранить Шучориту от участия во всякого рода светских развлечениях; так и сейчас она сделала все, чтобы не допустить девушку блеснуть своими талантами.

В другое время хозяйка и гость нашли бы достаточно тем для разговоров, но сегодня что-то мешало им, и беседа не клеилась. Шучорита вошла в гостиную с твердым намерением не заводить обычного разговора о Горе. Нелегко было заговорить о нем и Биною, раз уж — как ему казалось — Лолита, да, возможно, и все остальные в этом доме, считали его всего лишь слепым последователем своего друга.

И прежде случалось, что сначала приходил Биной, а потом уж Гора, поэтому и сегодня Шучорита все время была в каком-то напряженном ожидании. Она боялась прихода Горы и в то же время беспокоилась, что он может не прийти.

Обменявшись несколькими незначительными замечаниями, Шучорита и Биной умолкли. Чтобы заполнить как-то пустоту неловкого молчания, девушка взяла альбом Шотиша и стала указывать брату на недостатки в размещении картинок и в конце концов добилась того, что вывела мальчика из терпения. Обиженный Шотиш заспорил с ней, а Биной печально смотрел на свои отвергнутые олеандры, так и оставшиеся лежать на столе, и думал: «Она должна была взять мой букет хотя бы из простой вежливости».

Послышались чьи-то шаги. Шучорита обернулась и, увидев входящего Харана-бабу, вздрогнула. Испугавшись, что ее волнение ни для кого не осталось тайной, она залилась краской. Харан-бабу уселся в кресло и обратился к Биною:

— Что же это не видно вашего Гору-бабу?

Биной рассердился на Харана за этот неуместный вопрос.

— А он вам нужен? — резко спросил он.

— Нет, — ответил Харан, — но вы ведь почти неразлучны. Потому я и спросил.

Это замечание еще больше раздражило Биноя, и, чтобы как-нибудь не выказать своего неудовольствия, он коротко ответил:

— Гора уехал из Калькутты.

— Отправился проповедовать, вероятно? — усмехнулся Харан.

Гнев Биноя все возрастал, но он сдержал себя и ничего не ответил. Внезапно Шучорита встала и молча направилась к дверям. Харан-бабу пошел было за ней, но не догнал и только крикнул ей вслед: