Синклер Льюис - Том 2. Бэббит. Человек, который знал Кулиджа

Но, во всяком случае, выехали мы ровно в три минуты первого — у меня было все записано, сколько мы проходили за день миль и сколько расходовали бензина; будь мои записи со мной, я бы показал, что на бензине «Душка Дэйзи» можно сделать куда больше миль, чем на хваленом «Самсоне». Выехали мы, значит, довольно поздно и не собирались проехать много за тот день, только до Миттвока — сто семьдесят пять миль. Меня никогда не тянуло делать больше двухсот пятидесяти в день. Знаю, ты, Джордж, со мной не согласен, но, по-моему, когда делаешь триста — триста пятьдесят миль в день, не успеваешь как следует полюбоваться видами, осмотреть поля и все, что встречается примечательного по дороге; другое дело, если ехать не торопясь, без гонки, миль по 45–50 в час. Ну, как бы там ни было, мы не собирались спешить и хотели добраться до места не раньше чем в полвосьмого.

Послушай, в тот день мы поражались, как все прогрессирует.

Когда я проезжал там впервые, это была обычная грязная дорога, по обе стороны — неприглядные фермы. А теперь через каждую милю первоклассная современная закусочная: одни вроде лесных хижин, другие, как китайские пагоды или индейские вигвамы, или же старинные домики футов десять высотой, имитирующие «Маунт-Вернон», все в таком роде — и к твоим услугам любая закуска: и сосиски, и яблочный пирог, тут же и сигары, и жевательная резинка, и все прочее. Конечно, по всей дороге — современные рекламы, чтобы внести разнообразие, и примерно через каждые пять миль гаражи, и в каждом городе — бесплатный кэмпинг, где туристов даром снабжают водой и дровами. И столько фермеров, оставив свой однообразный, изнурительный труд, продают автомобилистам яблоки и сидр — кстати, я спросил одного, как он пополняет свой запас, и оказалось, своих яблонь у него нет — он ездит в соседний город и покупает яблоки в тамошнем магазине. О, автомобили произвели великий, можно сказать, волшебный переворот в жизни страны!

В тот первый день ничего интересного не было, только два маленьких инцидента. Стоял, помню, на дороге какой-то человек, эдакий с виду бродяга, и махал нам.

«Ну, друг мой, что надо?»-спрашиваю; он был страшно оборванный.

«Можете меня подвезти?» — говорит. «Подвезти?» «Ну да, подвезти».

«У вас ноги как будто в порядке, а?» — спрашиваю. «Угу, — отвечает, — только мне далеко идти». «Ах, вот оно что! — говорю. — Позвольте, друг мой, дать вам небольшой совет».

«Совета мне не надо, — говорит. — Я просил меня подвезти».

Тут я, конечно, немного рассердился: ведь он начал дерзить ни с того ни с сего, — я и говорю: «Подвез бы вас, если бы вы были поскромнее, а теперь могу сказать одно: если займетесь делом и заработаете в поте лица денег, тогда, может, у вас появится своя машина, и никого не придется просить подвезти. Привет!» И поехал дальше. Может, хоть это его кой-чему научит. «Займитесь делом и не теряйте времени, стоя на дороге, — тогда, может, у вас будет своя машина!»

Потом мы остановились в одном поселке — дыра дырой, а назывался, если я правильно запомнил, Новый Париж; нам хотелось мороженого с содовой. Когда останавливались, я немного задел какой-то грузовик. Ничуть его не повредил, это мой бампер слегка погнулся, но, бог мой, как развопился тот парень — можно было подумать, что я разнес его машину вдребезги и убил его тетю Дженни. Такой неотесанный верзила — ну ни капли достоинства у человека!

Хотя я родился и вырос в городе, я восхищаюсь фермерами и почитаю их труд. В конце концов что бы мы делали без пшеницы, и кукурузы, и льна, и ячменя, и редиски, и всего прочего? Но у этих деревенщин сплошь да рядом нет ни манер, ни достоинства. Вот как у того парня.

Он стоял себе, подпирал витрину бакалейной лавки Красный шар — это, кстати, одна из лучших бакалейных фирм в стране, — а тут сорвался с места да как заорет:

«Эй, вы задели мою машину!»

«Прекрасно сам знаю», — отвечаю ему холодно — вот бродяга! — и он думал запугать меня! Я вышел и все оглядел: я только слегка задел его запасную шину.

«Ну, и что вы думаете теперь делать?» — спрашивает.

«Что я думаю теперь делать?» — говорю. «Да, что вы думаете с этим делать?» «Ну, если учесть, что я не нанес никакого ущерба, — сообщаю ему, — мне думается, я, вероятно, ничего и не буду делать».

«Ну, это мы еще посмотрим!» — говорит.

«А как же! — отвечаю. — Зовите полицейских, и посмотрим, как они нас рассудят. И я могу обратить ваше внимание: вы поставили машину не под тем углом, под каким положено. Увидим, что скажут власти по этому поводу!»