Синклер Льюис - Том 2. Бэббит. Человек, который знал Кулиджа

Наконец-то, джентльмены, у нас новые карты, теперь, слава богу, можно приниматься за игру. Я только за одну минутку кончу анекдот, который нам рассказывал Мак Макмак. И вы увидите, что ради него стоило повременить с покером.

Я уже говорил, — что! вы поняли, в какой обстановке рассказывался анекдот, — что мы с Джо Минчином заседали в этом Комитете по Американизации, и я вижу, ему спор насчет противозачаточных средств надоел не меньше, чем мне. Подсел я к нему в уголок и говорю: «До чего же им нравится тянуть волынку! А по-моему, сказал свое мнение — и хватит».

«Ясное дело, — говорит. — Вот что, Лоу, а вы ведь, кажется, еще не видели мою хижину на озере Майшипагонтилакит, а?»

«Нет, — говорю, — не видел, но слышал, другой такой славной хижины нет во всем штате».

«Ну, — говорит, — может, это вы и хватили, но масса архитекторов и даже преподобный Элмер Гентри, который бывал за границей, — все находят, что она не так уж плоха. Вот что, Лоу, — говорит, — в следующую субботу я собираюсь отправиться туда на рыбалку, теперь уж тепло, а что, если и вам поехать с нами?»

Вот ведь какой это человек, м-р Минчин, богач, выколачивает, я в точности знаю, чистеньких шестьдесят, а то и семьдесят тысяч в год, а ведь такой простой, без претензий, и совсем не воображает, что он чем-то лучше нас с вами. Конечно, говорю, буду до смерти рад поехать, если только жена отпустит, — и вот я поехал с Джо и его компанией, хотя, должен признаться, жена подняла такую бучу, что ой-ой-ой.

Незачем перечислять, кто был еще в этой компании, — я ведь только расскажу вам анекдот, который слышал от Мака Макмака, и мы примемся опять за игру. Разве что упомянуть, — кроме Джо Минчина и меня, были там Верджил Гэнч, один из самых влиятельных бизнесменов Зенита, в его руках вся угольная и лесная промышленность, и он такой замечательный оратор, и Депью ле-Ви, адвокат, очень изысканный господин, окончил Сити-Колледж в Нью-Йорке, — одно с ним плохо, такой он имеет зуб на евреев, что хоть кому надоест своими разговорами о них, — и Мак Макмак -

Но если уж говорить о тонких штучках, так это одна из самых тонких.

Когда Мак еще только открыл свою контору, его коллеги называли себя «владельцами похоронных бюро», но с тех пор (в душе у Мака, всегда такого веселого и жизнерадостного, есть очень серьезные и идеалистические струны), с тех пор — он доказал мне это с помощью статистики — 51,7 % из его коллег настаивают, чтоб их называли «организаторы последнего обряда».

И Мак первым в Зените стал строить изящные крематории — хотя нет, ведущие специалисты называют их, кажется, апартаменты для покойников. Я их видел — нет, слава богу, не потому, что в нашей маленькой семье стряслась какая-нибудь ужасная катастрофа: перед открытием Мак устроил прием, и мы убедились, до чего же все в таком месте может быть прелестно и в то же время удобно.

Послушайте, это была просто бонбоньерка! Какое утешение войти сюда бедной семье, которая хоронит любимца. Главная часовня похожа на элегантную гостиную в частном доме, большая комната с уютным камином и простыми, но милыми картинками — пейзажи, котята и тому подобное, много пальм, две канарейки в позолоченных клетках, большие мягкие кресла, две тахты, обитые парчой, — такие длинные, что на них можно растянуться, — хотя, конечно, спать в таком месте не захочется, — и маленький холл, где семья, которую постигла утрата, может сидеть почти в полном уединении; ей-богу, этот холл обставлен не хуже будуара, на столе свежие номера «Вог», «Уэстерн крисчен адвокат», «Хиропрактик», «Абрамс метод куотерли» и еще много серьезных, но интересных журналов и потом — трогательная вещь, это сам Мак придумал — аккуратная стопка носовых платков для родственников, совсем бесплатно.

И священник должен стоять в отгороженном уголке, вроде старинного портшеза, так кажется, их называли, а не говорить последнее слово об усопшем прямо у гроба, задевая чувства всех собравшихся. И гроб, с помощью небольшого контактного ролика, въезжает в часовню-гостиную словно по волшебству, сам; как объяснил мне Мак, это вызывает трепет и ощущение таинства.

Да, друзья, ничего не забыли, чтобы смягчить скорбь и усовершенствовать этот старый печальный обряд.

И уж поверьте, Мак устроил первоклассный прием в честь открытия этих апартаментов для покойников. Сначала мы осмотрели часовню и расписались в Книге посетителей — такой опрятный том в переплете из телячьей кожи, — и квартет ХАМЛ спел несколько подходящих песенок: «Куда ты от нас улетаешь, ласточка?» и «Поднимая бокал, посмотри мне в глаза». А потом преподобный Отто Хикенлупер из Центральной методистской церкви сделал несколько очень интересных и глубокомысленных замечаний о том, что наука и современная американская техника могут притупить неизбежную боль утраты, а потом подали апельсиновый шербет и французские пирожные разных сортов.