Герберт Бейтс - Пикник - сборник

Когда он возвращался домой около пяти часов, воздух был знойный и влажный, ветра не было, и притихшие куры лежали в пыли под ореховым деревом. Он заметил, что окна в доме раскрыты настежь.

В тени коровника стоял велосипед Эмета и слышно было, как в коровнике то и дело позвякивало ведро. Минуту Том стоял неподвижно. Солнце припекало его в самую макушку, и, пока он решал, куда ему пойти сначала — в коровник или в дом, до него вдруг донеслись голоса.

Когда после безжалостно яркого солнечного света он вошел в хлев, темнота ослепила его. Но через мгновение он уже увидел, что коровы подоены. Молоко в ведрах еще пенилось по краям голубоватыми пузырьками, а на полу, на зеленовато-черных лепешках навоза, кое-где блестели белые струйки.

С минуту он стоял, никого не видя и ничего не слыша. Потом голоса зазвучали вновь. Они доносились из противоположного конца хлева, и он пошел прямо на них.

— Здорово, — приветствовал его Эмет, — а мы тут беседуем с Эдной. Ты мне не говорил, что собираешься взять себе помощницу.

— Не говорил.

Он бросил взгляд на девушку. Скрестив руки и улыбаясь, она стояла на пороге, освещенная яркими солнечными лучами.

— Эдна как раз спрашивала меня, давно ли красили Этот дом, — заявил Эмет. — Ну, а я ей сказал, что не помню, как тут было до бурской войны.

Эмет засмеялся, и девушка тоже засмеялась. У нее был звонкий, чистый смех, и этот смех высоко взлетал в густом воздухе маленького дворика.

— И еще мы говорили, — продолжал Эмет, — что тебе полный смысл истратить фунт-другой и покрасить дом к зиме.

— У меня в комнате потеки от дождя, — сказала девушка, — наверно, крыша течет уже несколько месяцев. В доме ни разу не было настоящей уборки, поэтому никто ничего не замечал. Я сегодня отодвинула комод от стенки и сразу же увидела. Обои отстали, и половицы прогнили. Дом бог весть в каком состоянии, скоро и вовсе развалится.

— Да-а, — протянул Том, — да-а.

— Люди глупо распоряжаются своим добром, — сказала девушка. — Они думают, дом сам о себе позаботится. А он в один прекрасный день возьмет и рухнет.

— Справедливо сказано, — вставил Эмет. — Потратить десять-двадцать фунтов на этот домик — всё равно что положить их в банк.

— Ну ладно, — сказала девушка. — Чай вскипел. Пойдемте лучше в дом.

Она опустила руки и пошла из хлева, спокойная, невозмутимая, уверенная в себе, словно изо дня в день, всю свою жизнь хозяйничала здесь. Том пошел вслед за нею, и, когда они шли по двору, Эмет крикнул им вдогонку:

— Если вам нужно привезти что-нибудь из Милтона, так пожалуйста, я с удовольствием!

Девушка, чуть повернув голову, крикнула ему в ответ:

— У меня уже готов для вас список! Собственно, я с тем и приходила к вам. Я бы хотела, чтобы вы привезли мне всё завтра.

Когда они сидели в кухне за чаем, Том заметил, что кирпичный пол стал ярко-красным. Уже много лет он был землистого цвета, и поверх него лежали мешки, чтобы обтирать о них грязные ноги. Теперь кирпичи были вымыты, мешки исчезли, в кухне пахло чистотой, а в открытое окно вливался свежий воздух.

— Вот список того, что мне нужно, — сказала девушка. — Хотите проверить? — Она протянула ему обрывок конверта.

— Нет, — ответил он. — Не надо. Раз вам всё это нужно, значит нужно.

— Да, но без денег тут не обойтись, — сказала девушка.

— Я сегодня дам Эмету денег.

— Я бы не стала этого делать, — сказала она. — Ни За что не стала бы. Пусть Эмет заплатит из своих и возьмет счета, а потом мы с ним договоримся. Кто вам поставляет крупу и прочее?

— Мамаша обычно брала в кооперативной лавке, — ответил он. — Но потом они перестали сюда ездить.

— Неважно. А где у вас растительное масло? У меня ни пинты не осталось. Разве вы не закупаете оптом?

— Нет, я покупаю понемножку; как кончится, так и покупаю.

— А почему бы вам не покупать оптом? Хотя бы сто галлонов сразу? Так ведь дешевле получится.

— Сто галлонов? — повторил он.

— Ну да, а почему бы и нет? И муку тоже можно брать оптом. В такой глуши, куда никто не приезжает, нужно иметь всё с запасом.

— Мне, знаете, это как-то в голову не приходило, — сказал он. — Да, помню, как-то, когда я был еще совсем мальчонкой, несколько дней шел сильный снег, и никто не мог подъехать сюда. У нас тогда кончилась мука, и мы сидели без хлеба.

— Вот видите, — сказала она.

Она налила ему вторую чашку чая. Чай был вкусный, крепкий и сладкий; хлеб она нарезала большими ломтями, и на столе стояло малиновое варенье. Он любил сладкое, а она словно знала это.