Кэтрин Эддисон - Император-гоблин

Майя запнулся, с ужасом представляя, как будет рассказывать о происшедшем Пелчаре.

– Я буду у кузена, – пробормотал он и выбежал в коридор.

Под дверью спальни Сетериса он заметил полоску света и услышал шаги кузена – видимо, тот расхаживал по комнате из угла в угол. «О боги и богини, только бы он не успел приложиться как следует к графину», – взмолился про себя Майя, понимая, что молитва его вряд ли будет услышана, и постучал.

– Кто там?

Судя по голосу , кузен не был пьян сильнее, чем четверть часа назад.

– Это Майя. Можно?..

Дверь распахнулась, и Сетерис окинул его неприязненным взглядом.

– Ну? Чего тебе еще, парень?

– Кузен, – испуганно прошептал Майя, – что мне делать?

– Что тебе делать? – расхохотался Сетерис. – Ты у нас теперь император , малыш. Ты должен править всеми Эльфийскими Землями, изгнать из страны своих сородичей-варваров. Или, если захочешь, наоборот, можешь избавиться от эльфов и пригласить гоблинов. Зачем приходить ко мне, ныть и спрашивать, что делать?

– Потому что я не знаю.

– Страшилище безмозглое, – буркнул Сетерис, глядя в пространство, и Майя понял, что кузен выбранил его просто по привычке.

– Да, кузен, – робко шепнул Майя.

Сетерис снова пристально взглянул ему в лицо, но уже без гнева.

– Значит, хочешь получить совет?

– Да, кузен.

– Заходи, – бросил Сетерис, и Майя впервые за годы, проведенные в этом доме, вошел в спальню опекуна.

Обстановка была строгой, под стать хозяину – ни предметов роскоши, ни вещей, напоминавших о жизни при Унтэйлейанском Дворе. Ничего лишнего. Сетерис указал на единственный стул, а сам присел на кровать.

– Ты боишься, и не без оснований, малыш. Волки уже почуяли кровь и готовятся сожрать тебя с потрохами. Письмо при тебе?

– Да, кузен.

Майя протянул Сетерису письмо, помятое и испачканное после падения на грязный пол. Сетерис перечел послание, нахмурился и навострил уши. Это значило, что он напряженно размышлял. Длинными белыми пальцами Сетерис аккуратно разгладил бумагу и сложил листок.

– Улерис слишком много на себя берет.

– Правда? – И в следующее мгновение Майя понял. – Вы знакомы?

– Мы с ним старые враги, – пожал плечами Сетерис. – Похоже, он ничуть не изменился.

– В каком смысле?

– У Улериса нет причин любить тебя, малыш.

– Но он уверяет меня в своей преданности.

– Допустим. Но в преданности кому ? Определенно не тебе, потому что ты всего лишь младший, нелюбимый отпрыск его покойного владыки. Император не желал видеть тебя на троне, и ты прекрасно это знаешь. Пошевели мозгами, мальчик – если, конечно, у тебя есть мозги.

– Что ты имеешь в виду? Я не понимаю!

– Милосердные богини, дайте мне терпения, – с преувеличенным раздражением воскликнул Сетерис, глядя в потолок. – Подумай хорошенько, малыш. Ты император. Что следует сделать сразу после того, как ты унаследуешь императорский трон?

– Кузен, сейчас не время для загадок.

– Никаких загадок.

Сетерис свирепо уставился на Майю, и вскоре тот понял.

– Коронация!

– Ха! – Сетерис звонко хлопнул в ладоши, и Майя вздрогнул. – Именно. А теперь ответь мне, почему в планах Улериса первым пунктом нет коронации, а точнее, почему он вообще о ней не упоминает?

– Но похороны…

– Нет! Ты рассуждаешь, как ребенок, а не как император. Мертвым безразличны почести, о которых Улерис болтает в своем письме, и он отлично это знает. Тебя должны заботить не мертвые, а живые. И власть над ними! Ведь сам он только об этом сейчас и думает.

– Но…

– Думай , парень, – перебил его Сетерис, наклонившись вперед, и в его ледяных глазах вспыхнуло пламя. – Если ты на это способен, если у тебя в башке за всю жизнь появилась хоть одна самостоятельная мысль, в чем я очень сомневаюсь. Думай как следует. Ты приезжаешь к Унтэйлейанскому Двору, похороны начинаются и заканчиваются. Что потом?

– Потом я обращаюсь с просьбой к… Ох!

– Ты понял!

– Да…

Майя понимал свое нынешнее положение лучше, чем Сетерис мог себе представить, потому что в результате многолетнего общения с кузеном он многое усвоил. Ничего не предпринимая и выжидая, он поставит себя в положение просителя по отношению к Чавару, а просителю всегда можно отказать.

– И что мне следует сделать?

Сетерис ответил немедленно:

– Ты должен перехватить инициативу, а для этого необходимо попасть ко двору прежде, чем Улерис успеет укрепить свои позиции.

– Но как?

На дорогу из Эдономи в столицу обычно требовалась неделя.