Брет Гарт - Рассказ о трёх школьниках

— Ложитесь плашмя, ребята! Держитесь как можете! Мы скользим вниз!

И в следующее мгновение они уже скользили и подпрыгивали, очевидно, вместе со всем снежным полем, и мчались вниз к пропасти, которая зияла впереди.

Как долго это продолжалось и что случилось после, они так и не узнали. Они летели с все возрастающей скоростью, но машинально продолжали цепляться за снег, отрывались от него и снова цеплялись, по временам с трудом переводили дух и даже теряли сознание. Несколько раз они чуть не задохнулись под перекатывающимися сугробами, но снова выкарабкивались, еле удерживаясь на поверхности; все время они продолжали падать, по их представлению, почти вертикально. При одном толчке им показалось, что они пронеслись сквозь заросли кустарника, — но Прови Смит знал, что это были вершины сосен. Наконец они почувствовали более сильный и более длительный толчок и услышали под собой все нараставший грохот. Снежная лавина ударилась о выступ на склоне горы, и нижняя часть лавины обрушилась в долину.

Затем наступила тишина; через некоторое время Прови услышал голос Джулиана. Он откликнулся, но Трибс не отзывался. Неужели он сорвался в долину? В отчаянии они громко закричали. Снизу из-под снега донесся чей-то приглушенный голос — быть может, его голос. Они крикнули еще раз; снова послышался тот же неясный глухой голос, но теперь они не сомневались, что это голос Трибса.

— Где ты? — пронзительно закричал Прови.

— Внизу, в трубе.

Вблизи из-под снега выступал черный прямоугольник глинобитного дымохода. Они подбежали к нему. Там было отверстие. Они заглянули в него, но сперва не могли различить ничего, кроме слабого мерцания.

— Спускайтесь сюда, ребята! Тут невысоко, — послышался голос Трибса.

— Что ты там нашел? — нерешительно спросил Джулиан.

— Кое-что поесть.

Этого было достаточно. В одно мгновение Джулиан и Прови нырнули в трубу. Что значили каких-нибудь пятнадцать футов после тысячи? Трибс успел уже зажечь свечу, и они увидели, что находятся в хижине рудокопа, работавшего в горах. Вероятно, он находился в шахте, когда произошел снежный обвал, и уцелел, между тем как его хижина была погребена под снегом. Трое наших исследователей стали лакомиться в кладовой. Они смеялись и ели как на пикнике, играли в карты, изображали, будто находятся в пещере разбойника и, наконец, завернувшись в одеяла рудокопа, крепко заснули: теперь они знали, где они, и были уверены, что рано утром найдут тропинку. Так оно и случилось. Они не пошли домой, а явились прямо в школу, после того как отсутствовали около пятидесяти часов. Они были в приподнятом настроении; омрачала его только мысль о предстоящем наказании; они и не мечтали, что чудеса, которые с ними приключились, помогут его избежать.

Такова вкратце их история. Правдивость ее подтвердили многие факты: нашлась медвежья туша; рудокоп рассказал, что обнаружил таинственное расхищение своей кладовой в занесенной снегом хижине, а главным подтверждением был длинный белый язык, в течение многих месяцев свисавший с выступа горы над долиной. Никто не считал долговязого Джулиана героем — и меньше всех он сам. Никто не подозревал, что поведение Джексона Трибса на «горном катке» было результатом его экспериментов на «дорожках» отца, — и он был рад, что никто этого не подозревал. Учитель их простил, и три школьника обращали мало внимания на мнение Хемлок-Хилла. Они узнали самих себя ; этого было достаточно.