Виктор Ардов - С подлинным верно

Так продолжалось минут пять. Затем Павел наконец опустил чемодан на пол, а сам присел на стул. К этому времени Анна Семеновна успела окончательно просморкаться. Лицо Лели говорило об ее счастье. А Николай Петрович осматривал вещи, приготовленные для отъезда, и крутил головою.

— А когда же… когда они пойдут регистрироваться? — несмело начала Анна Семеновна.

— Обсудим. Найдем подходящую дату. Чтобы — не с бухты-барахты, так сказать, а продуманно всё… Кстати, который час? Батюшки! Половина второго! А в два — вас ждет товарищ Лазарев на совещание по поводу карнавала… Давайте идите, идите в горком, неудобно опаздывать на такое мероприятие… Тем более, есть наметка поручить именно вам руководство этим делом!..

Паша, кинув восторженный взор на невесту, направился к двери…

В коридоре радиостудии были найдены страницы из дневника. Попытки отыскать автора, сделанные путем объявлений на доске приказов и в стенгазете студии, к успеху не привели. Между тем сама рукопись показалась нам интересной, и мы решили ее опубликовать.

Опять мне очень трудно писать: устал я за день… Но я дал себе слово не прерывать эти заметки. И привык я записывать все, чем был заполнен мой день. Как-то уже не хочется отступать от такого обычая…

Встал я нынче в 7.30 утра: в 9 — мои лекции по мастерству актера в студии. Я пришел на сей раз вовремя, но занятия проводил вяло (еще бы! лег-то я вчера часа в три). Студенты стали исполнять отрывок, а я заснул. Проснулся от того, что они — по ходу отрывка — стали все ссориться и кричать. Я зевнул, захлопал в ладоши. Студенты остановились. Я сказал: «Так Шекспира играть нельзя!» А они — мне: «Иван Терентьевич, мы ведь играем „Юбилей“ Чехова». Я пробормотал: «Разве?» — и стал возвышенно говорить о сходстве между творчеством Шекспира и Чехова. Кажется, выкрутился…

К 11 побежал к нам в театр: репетиция «Кому улыбались привидения». Я играю роль завкладбищем. Но поскольку я только неделю как приехал из Ленинграда (гастроли театра), то репетировал мой дублер— молодой актер Самосвалов. И прилично репетировал. Еще бы! У него небось есть время, когда подумать над ролью, а у меня…

С разрешения режиссера с середины репетиции ушел в театр им. Варламова, где я ставлю «Кровавую свадьбу». Поглядел, как прогоняли второй акт, и расстроился: пока меня не было, артисты всё позабыли. Штампуют, кричат, играют результат… Да, здесь еще месяца два работы… А как я вырву эти месяцы? Кошмар!..

В три с половиной (с опозданием) пришел в Дом актера на заседание правления. Обсуждали вопрос о юбилейном вечере известного баритона Тонкоштучного. Прели до пяти с половиной.

Из-за этого я чуть не сорвал запись на «Мультфильме». Я там озвучиваю реплики Волка в сказочке «Лиса и колбаса». Но голос у меня за последние дни так сел, что меня перевели на роль Медведя. Что ж — Медведь так Медведь!.. Записывал Медведя до семи часов, потом побежал на спектакль.

Как я играл, сам не помню. Помню только, что, когда я в третьем акте лег на диван — такая есть мизансцена, — еле-еле удержался, чтобы не уснуть на самом деле.

Так мало того: разгримировываюсь я после спектакля, вдруг мне говорят: «Вас спрашивают». Выхожу. Оказывается, из какого-то института: я им три недели тому назад обещал выступить в концерте. Я надеялся, что в половине двенадцатого ночи концерт уже кончился, — не тут-то было: повезли меня в институт… Читал в концерте стихи. Кажется, сбился, но зрители не заметили. А может, сделали вид, что не заметили… Аплодировали прилично. И заплатили вполне прилично.

И теперь вот я еле нашел в себе силы все это записать. Ну, спать, спать, спать! Благо — завтра могу подольше поваляться: в студии занятий нет, репетиция только в 12 часов… Ура!

По дороге в театр придумал кое-что для роли. Но репетировал я плохо: боялся опоздать на радио. И опоздал-таки! Правда, моя партнерша по записи радиоинсценировки «Наш общий живой труп» пришла спустя полчаса после меня. Так что моего опоздания не заметили, но сперва стали записывать другую сцену, а посему я освободился только в девять вечера. Проклятые эти «дубли»: уже запишешь все, так нет, радиорежиссер просит еще раз исполнить — дескать, вкрался брачок в первую запись…

Из радиостудии думал двинуть домой — отдохнуть. Не тут-то было: за мной приехали из жюри конкурса на лучшее чтение стихов Матусовского. И как они пронюхали, что я в радиостудии?!..