Геннадий Толмачев - Ради смеха, или Кандидат индустриальных наук [Повести, юмористические рассказы, фельетоны]

Поговорили о том, о сем. Потом инспектор поинтересовался.

— Что в этой бочке, аксакал? Вода?

— Врать не буду. Икорки тут немного. Детишкам на хлебушек намазать.

— Разрешите взглянуть?

Взглянули. Ахнули. Взвесили. Снова ахнули. Подсчитали, что икры этой хватит на сто лет, и детишкам и внукам Куантаева, правнукам еще останется.

728 килограммов икры изъяли мы тогда у гражданина Куантаева! А рыбы на борту не нашли. Сколько тонн спустил ее потрошитель в море?!

Когда я рассказал эту историю одному из руководящих работников инспекции, он нахмурился.

— Ай-яй-яй, — сказал он. — Плохо работаете. Никакой проницательности.

Я ничего не понимал.

— У этого Куантаева, — продолжал руководящий собеседник, — в прошлый раз пятнадцать центнеров изъяли. И сейчас, если бы как следует поискали, не меньше нашли.

— А к суду его тогда не привлекали?

— Еще как привлекали. Три раза привлекали!

— Ну и что?

— Все бы хорошо, да суд не нашел в его действиях состава преступления.

Не мешкая я ринулся к зданию суда. По дороге дал в редакцию телеграмму: мол, задерживаюсь недели на две. Буду изучать уголовные дела на злостных браконьеров.

И вот я в суде. Получил разрешение. Сейчас мне принесут первую партию уголовных дел. Заходит секретарь.

Я спрашиваю:

— А дела, простите, не принесли?

— Принесла. — И положила передо мной три ученических тетрадки.

— Странно. Мне инспектор сказал, что за прошлый год задержано 1137 браконьеров.

— Точно. Но мы рассмотрели лишь три дела.

Делать нечего — читаю, что дали. Кстати, любопытные стенограммы: Давайте почитаем вместе.

Судья: Гражданин Чурин, вы обвиняетесь в злостном браконьерстве. На вас составлено 17 актов. Согласны вы с предъявленными обвинениями?

Чурин: Нет, не согласен. Меня задержали всего четырнадцать раз. В этой тетрадке все записано.

Суд прерывает заседание и удаляется на совещание. Судья оглашает решение: отправить дело на доследование. Еще одна стенограмма. Перед судом Михаил Котлов.

Судья: На протяжении многих лет вы, нигде не работая, занимались браконьерством.

Котлов: Занимался.

Судья: И дальше будете заниматься?

Котлов: Как сказать… Я ведь больше ничего не умею делать.

Суд штрафует Котлова на 200 рублей.

Котлов, говорят, даже расстроился… Перед уходом он объявил:

— Ну стоило ли из-за грошей в суд таскать, волокиту разводить? Хорошо, что я добрый. Приезжайте, граждане судьи, на уху!

Неожиданно для себя судья заинтересовался:

— Тройную?!

— Сообразим и тройную.

Говорят, что приглашение было принято. На следующий день судья посетил усадьбу Михаила Котлова на побережье Каспия. К его огорчению, хозяина дома не оказалось: браконьер отбыл на промысел.

Ну, а с третьей тетрадкой я познакомил читателей раньше. Речь идет о Куантаеве. В первый раз дело на него поступило два года назад. Но и по сей день работники следственных органов гадают: есть состав преступления в деяниях Куантаева или же его нет?..

Я знаю, читатель, ты, конечно, не ринешься в Гурьев, дабы поживиться дешевой икоркой. Да в общем-то и кончается масленица у браконьеров. Труднее икру и добывать стало, да и сбывать центнерами — проблема. Приумолкли малость каспийские пираты.

И все равно есть еще в Гурьеве черный рынок с черной икрой. Браконьеры по-прежнему продолжают свой промысел. И по-прежнему беспокойно шумят волны седого Каспия.

В арбитраже на лестнице встретились два юриста. Один представлял интересы фирмы, другой — дирекцию строящихся предприятий. Как и надлежит достойным соперникам, они представились друг другу.

— Примак, — поклонился представитель фабрики.

— Примак, — отозвался юрист дирекции.

Оба удивились. Смотрят — и лицом схожи. Пробуют дальше:

— Ладислав Янович?

— Ладислав Янович.

Оба заразительно смеются. Юрист фабрики хлопает себя по коленям.

— Ну и шутник ты, приятель! Может, ты еще скажешь, что тебя выгнали из прокуратуры?

— Точно. Как непригодного работника.

Лица у юристов вытягиваются. Потом один из них, который, видно, посмекалистей, воскликнул:

— О слепая Фемида! Да ведь мы с тобой такие близнецы, каких свет не видывал!

— Конечно, не видывал.

Но тут вмешалось зеркало. Оно сказало:

— Слушай, хапуга, перестань кривляться.

Примак растерянно оглянулся: он один стоял на лестнице и держал в руках две трудовые книжки.

Начальник отдела уехал на совещание, и поэтому я спокойно читал «Аэропорт». Спокойно — это, конечно, так, к слову. Разве можно читать спокойно такую вещь?! В горле у меня пересохло, голова кружилась, а руки едва ли не в пыль растерли спичечный коробок. Хорошо, кто-то крикнул «обед», а то бы не знаю, что со мной было. Это ведь надо, чуть обед не прозевал.