Чарльз Диккенс - Том 7. Лавка древностей

И надо же так случиться, что, когда остальные более или менее приходят в себя, обретают дар речи и способность улыбаться, Барбара — нежная, кроткая, глупенькая Барбара вдруг куда-то исчезает. Ее ищут и находят в гостиной — в обмороке. А очнувшись от обморока, она бьется в истерике, а после истерики снова падает в обморок,— и бедняжке так плохо, что ни уксус, ни холодная вода (в дозах, которые могут отправить человека на тот свет) не оказывают на нее никакого действия. Тогда мать Кита возвращается обратно и просит Кита пойти поговорить с ней; и Кит отвечает: «Хорошо», и уходит в гостиную, и ласково говорит: «Барбара!» А мать Барбары поясняет дочке: «Это Кит». И Барбара лепечет с закрытыми глазами: «Неужто правда?» И мать Барбары говорит: «Не сомневайся, душенька! Теперь все дурное позади». И, желая окончательно убедить Барбару, что он жив и здоров, Кит снова заговаривает с ней, и Барбара снова заливается истерическим смехом, а после смеха слезами; и тогда обе матушки, переглянувшись, принимаются отчитывать ее — не подумайте, что всерьез, боже вас упаси, нет,— лишь бы только она поскорее успокоилась! — и, будучи женщинами опытными в такого рода делах, сразу подмечают первые признаки улучшения, уверяют Кита, что теперь «все обойдется», и отсылают его обратно, в соседнюю комнату.

А там, в соседней комнате, на столе уже выставлены графины с вином и прочее угощение! И все так пышно, будто Кит, и его родные, и друзья невесть какие знатные гости. Маленький Джейкоб уже сидит за столом и с поразительной быстротой уписывает за обе щеки кекс с изюмом, не сводя глаз с винных ягод и апельсинов, которые у него на очереди, так как будьте уверены, что он даром время терять не собирается. Лишь только Кит входит в комнату, одинокий джентльмен (вот хлопотун, второго такого днем с огнем не сыщешь!) наполняет рюмки — какие там рюмки — бокалы! — и провозглашает тост за его здоровье и говорит, что, пока он жив, у Кита недостатка в друзьях не будет; и то же самое говорит мистер Гарленд; и то же самое говорит миссис Гарленд; и то же самое говорит мистер Авель. Но мало того, что Киту оказан такой почет и уважение,— это еще не все, ибо одинокий джентльмен вынимает из кармана массивные серебряные часы, которые тикают на всю комнату и показывают время с точностью до одной секунды, а на задней крышке этих часов выгравированы имя и фамилия Кита с разными завитушками и росчерком,— короче говоря, часы предназначаются Киту, для него и куплены, и он сразу же получает их. А тут и мистер и миссис Гарленд, не удержавшись, намекают, что и они припасли подарок Киту, и мистер Авель признается в том же самом,— и счастливее Кита сейчас, пожалуй, не найдешь никого на всем белом свете.

Но с одним своим дружком Кит еще не успел повидаться, а так как этого дружка нельзя ввести в круг семьи, потому что он существо четвероногое и подкован на все четыре ноги, Кит, улучив свободную минутку, бежит к конюшне. Лишь только его рука ложится на щеколду, пони шлет ему приветствие — то есть разражается громким ржанием; не успевает он переступить порог, как пони, обезумев от восторга, начинает скакать по стойлу (ведь недоуздок несовместим с его достоинством), а когда Кит протягивает руку погладить его и, потрепать по холке, он трется носом о куртку Кита и так ласкается, как еще ни один пони не ласкался к человеку. Этот порыв венчает их радостную, теплую встречу, и, обняв Вьюнка за шею, Кит крепко прижимает его голову к груди.

Но что понадобилось здесь Барбаре? И как она прибралась! Вероятно, успела посмотреться в зеркало после обморока. Уж, кажется, где-где, а в конюшне ей совсем не место. Но видите ли, в чем дело: пока Кита не было дома, пони соглашался принимать корм только из рук Барбары, и сейчас она — разумеется, не подозревая, что Кит в конюшне,— просто решила проверить, все ли здесь в порядке,— и случайно натолкнулась на него. Застенчивая маленькая Барбара!

Весьма возможно, что Кит успел налюбоваться своим пони; весьма возможно, что на свете есть и кое-что другое, более заслуживающее любования. Как бы то ни было, но Кит оставляет Вьюнка, подходит к Барбаре и выражает надежду, что ей лучше. Да, теперь Барбара чувствует себя гораздо лучше. Только,— и тут Барбара опускает глаза и краснеет еще сильнее,— только ей очень неприятно, он, наверно, считает ее такой дурочкой! «Вот уж нет!» — говорит Кит. Барбара очень рада это слышать и кашляет — так, самую малость — кха, и все.