Александр Дюма - Дюма. Том 07. Три мушкетера

Четыре всадника с удивлением осмотрелись кругом; каждый из них тщательно старался припомнить, кого это им недостает.

Между тем Планше привел лошадь Атоса; мушкетер легко вскочил в седло.

— Подождите меня, я скоро вернусь, — сказал он и ускакал.

Через четверть часа он действительно вернулся в сопровождении человека в маске, закутанного в длинный красный плащ.

Лорд Винтер и три мушкетера вопросительно переглянулись. Ни один из них не мог осведомить остальных: никому не было известно, кто этот человек. Но они мысленно решили, что так оно и должно быть, раз это исходило от Атоса.

В девять часов небольшая кавалькада, руководимая Планше, двинулась в путь по той самой дороге, по которой проехала карета.

Печальное зрелище представляли эти шесть человек, ехавшие молча, погруженные в свои мысли, мрачные, как само отчаяние, грозные, как само возмездие.

Ночь была темная и бурная, тяжелые тучи неслись по небу, заволакивая звезды; луна должна была взойти только в полночь.

Порой при свете молнии, сверкавшей на краю неба, белела пустынная, уходившая вдаль дорога, а затем все опять погружалось во мрак.

Атос каждую минуту подзывал д’Артаньяна, все время опережавшего небольшой отряд, но в следующее мгновение д’Артаньян снова уносился вперед. У него была одна мысль: мчаться вперед — и он мчался.

Всадники в молчании проехали через деревню Фестюбер, где остался раненый слуга, потом обогнули Ришбурский лес. Когда они достигли Эрлие, Планше, по-прежнему указывавший дорогу кавалькаде, свернул налево.

Несколько раз то лорд Винтер, то Портос, то Арамис пытались заговорить с человеком в красном плаще, но на все задаваемые вопросы он отвечал безмолвным поклоном. Путники поняли, что незнакомец молчал не без причины, и перестали с ним заговаривать.

Между тем гроза усиливалась, вспышки молнии быстро следовали одна за другой, гремели раскаты грома, и ветер, предвестник урагана, развевал волосы всадников и перья на их шляпах.

Кавалькада пошла крупной рысью.

Вскоре после того как она миновала Фромель, полил дождь. Всадники закутались в плащи; им оставалось еще три льё — они проехали их под проливным дождем.

Д’Артаньян снял шляпу и откинул плащ: он с наслаждением подставлял под ливень пылающий лоб и сотрясаемое лихорадочной дрожью тело.

Когда кавалькада, оставив позади себя Госкаль, подъезжала к почтовой станции, какой-то человек, укрывавшийся от дождя под деревом, отделился от ствола, с которым он сливался в темноте, вышел на середину дороги и приложил палец к губам.

Атос узнал Гримо.

— Что случилось? — крикнул д’Артаньян. — Неужели она уехала из Армантьера?

Гримо утвердительно кивнул головой. Д’Артаньян заскрежетал зубами.

— Молчи, д’Артаньян! — приказал Атос. — Я все взял на себя, так предоставь мне расспросить Гримо.

— Где она? — спросил Атос.

Гримо протянул руку по направлению к реке Лис.

— Далеко отсюда? — спросил Атос.

Гримо показал своему господину согнутый указательный палец.

— Одна? — спросил Атос.

Гримо сделал утвердительный знак.

— Господа, — сказал Атос, — она одна, за пол-льё отсюда, по направлению к реке.

— Хорошо, — отозвался д’Артаньян. — Веди нас, Гримо.

Гримо зашагал через поля, кавалькада последовала за ним.

Шагов через пятьдесят всадники встретили ручей и перешли его вброд.

При блеске молнии они на миг увидели деревню Эргенгем.

— Там, Гримо? — спросил Атос.

Гримо отрицательно покачал головой.

— Тише, господа! — сказал Атос.

Отряд продолжал свой путь.

Снова блеснула молния. Гримо протянул руку, и в голубоватом свете змеившегося зигзага всадники разглядели уединенный домик на берегу реки, в ста шагах от парома.

Одно окно было освещено.

— Мы у цели, — сказал Атос.

В эту минуту какой-то человек, лежавший в канаве, вскочил на ноги. Это был Мушкетон. Он указал пальцем на освещенное окно и сказал:

— Она там.

— А Базен? — спросил Атос.

— Я сторожил окно, а он в это время сторожит дверь.

— Хорошо, — похвалил Атос. — Вы все верные слуги.

Атос соскочил с коня, отдал повод Гримо и, сделав всем остальным знак обогнуть дом и подъехать к двери, направился к окну.

Домик был окружен живой изгородью в два-три фута вышиной. Атос перепрыгнул через нее и подошел к окну; оно было без ставен, но доходившие до половины занавески были плотно сдвинуты.

Атос встал на каменный выступ и заглянул поверх занавесок в комнату.