Одним лишь звуком своего имени разрывавший сердца врагов и одним лишь движением ноги утвердивший свое верховенство над миром, он словно бы смеялся над Вишну {29} 29 …он словно бы смеялся над Вишну… — Здесь имеются в виду два вишнуитских мифа: о демоне Хираньякашипу, который преследовал приверженцев Вишну и которого Вишну убил, воплотившись в человека-льва (Нарасинху); и о трех шагах Вишну в воплощении (аватаре) карлика, которыми он измерил землю и небо и отнял власть над ними у демона Бали. Шудрака превосходит («смеется над») Вишну, поскольку, не нуждаясь ни в каком грозном обличье, убивает врагов только звуком своего имени и одним, а не тремя, как Вишну, шагами добивается верховенства над миром.
, который должен был стать Человеком-львом, чтобы разорвать сердце Хираньякашипу, и сделать три шага, чтобы измерить вселенную. Богиня царской славы {30} 30 Богиня царской славы — здесь Лакшми, или Шри, почитавшаяся как богиня счастья, красоты и богатства.
привыкла купаться в блеске лезвия его меча, словно бы желая отмыть пятна позора, оставленные на ней за долгие века тысячами дурных государей. В его разуме пребывал Дхарма, в гневе — Яма, в милосердии — Кубера, в мужестве — Агни, в деснице — Земля, во взгляде — Шри, в речи — Сарасвати, в чертах лица — Месяц, в силе — Ветер, в мудрости — Брихаспати, в красоте — Кама, в блеске — Солнце, и потому он казался владыкой Нараяной, воплотившим в себе всех богов и вместившим в себя все стихии {31} 31 …владыкой Нараяной, воплотившим в себе всех богов ‹…› все стихии. — В одиннадцатой главе «Бхагавадгиты» рисуется «вселенская форма» Нараяны-Кришны, в котором целокупно представлен мир со всеми населяющими его существами, богами, стихиями и т. д.
. В сраженьях, которые из-за темных потоков мускуса, льющегося с широких висков боевых слонов, походили на ночи, к нему, будто женщина, спешащая на свидание, всякий раз приходила богиня царской славы. Как бы окутывая мглой, осенял ее черный блеск тысяч доспехов, сбитых царским мечом с широких плеч храбрых воинов, а на этом мече, будто звезды, сияли большие жемчужины, которые выпали из разрубленных лбов свирепых слонов {32} 32 …жемчужины ‹…› из… лбов свирепых слонов… — По народному (и поэтическому) поверью, внутри лбов (точнее — височных бугров) слонов скрываются жемчужины.
и казались светлыми каплями пота, покрывшими лезвие, когда Шудрака крепко сжал его в своей длани. И огонь его доблести днем и ночью пылал повсюду — даже в сердцах овдовевших жен его недругов, словно бы желая сжечь в них след памяти об убитых супругах.
Когда этот царь, покорив весь мир, правил землей, смуты бывали только сердечными, сражения только между любовниками, строгость законов только в искусстве поэзии, сомнения только в ученых книгах, разлука только в сновидениях, палки только у путников, трепет только в полотнищах знамен, разлад только в музыке, ярость только у диких слонов, кривизна только у луков, решетки только на окнах, темные пятна только на луне, мечах или доспехах, угрозы только в любовных ссорах, пустые поля только на шахматной доске, беспорядок только в женских прическах. И страшились при этом царе одного лишь загробного мира, болтали попусту одни лишь сороки, налагали узы лишь на свадьбах, лили слезы лишь от дыма жертвенных костров, били кнутом лишь лошадей, а лук натягивал один только бог любви.
Царской столицей был город Видиша, который вобрал в себя все приметы золотого века {33} 33 Золотой век. — По индийской космографии, существуют четыре периода (юги) мировой истории: критаюга, или «золотой век», длящийся 1 728 000 лет, третаюга (1 296 000 лет), двапараюга (864 000 лет) и калиюга, или «железный век» (432 000 лет). Каждый последующий период хуже предыдущего, и соответственно современное человечество живет в последний период — калиюгу.
, словно бы избравшего этот город единственным своим прибежищем в страхе перед веком железным, и который был так велик, что казался прародиной трех миров {34} 34 Три мира. — См. примеч. 21.
. Его опоясывала река Ветравати, чьи гребни волн разбивались о пышные груди резвящихся в ней женщин Мальвы, чьи воды, смешиваясь с красным суриком со лбов пришедших на купание царских слонов, пылали яркими красками заката, а берега оглашались звонкими криками стаек веселых гусей.
Долго и счастливо царствовал в этом городе Шудрака, наслаждаясь порой собственной юности. Завоевав весь мир, он, беспечальный, сбросил с себя бремя забот о благополучии царства; короны бесчисленных государей, стекавшихся к нему во дворец со всех сторон света, покорно склонились к его ногам; шутя, словно легкий браслет, он нес на своих ладонях всю тяжесть земли. Свиту его составляли бескорыстные, усердные и преданные министры, которые унаследовали свой сан от благородных предков, превосходили мудростью наставника богов Брихаспати и укрепили свой разум неустанным изучением искусства политики. Время он проводил в развлечениях, окруженный равными ему по возрасту, воспитанию и роскоши платья друзьями-царевичами, которые были отпрысками прославленных царских родов, утончили свой ум всевозможными знаниями, обладали мужеством, чувством места и времени и сердцами, преданными славе. Они умели шутить, избегая грубости, владели искусством намека и тайного жеста, знали толк в сочинении стихов, повестей и рассказов, преуспели в живописи и объяснении книг. Крепкими и могучими были их плечи и бедра, а своими руками они, словно молодые львы, не раз разбивали широкие лбы вражеских боевых слонов. И хотя превыше всего ценили они доблесть, всегда оставались скромными в своем поведении. Одним словом, все они словно были созданы по образу и подобию своего господина.
Читать дальше