Владимир Войнович - Фактор Мурзика (сборник)

– Вы меня?

– Нет. Мурзика. Где он?

– Гуляет. Когда я входила, он, как всегда, мимо меня прошмыгнул, думал, что я его не заметила.

Она сказала в трубку:

– Ты меня слышишь? Он гуляет.

– Старушка, мне очень не хочется быть горевестником, и я рад буду, если это просто ошибка, но в Интернете пишут, что его сбила машина.

Между тем толпа на проспекте Погребенько не расходилась и уже полностью перекрыла движение.

По встречной полосе к месту действия приблизился «Форд Фокус» дорожно-патрульной службы с двумя полицейскими. За рулем сидел юный сержант Буряк, а справа от него капитан Мошковец с красной мордой и щеками, лежащими на погонах. Мошковец опустил стекло и, жуя жвачку, поинтересовался, по какому случаю такое скопление. Ему наперебой стали объяснять, из чего он понял, что речь об убитом коте и народ требует разобраться.

– Мы котами не занимаемся, – высокомерно ответил капитан, и машина уехала, вызвав в толпе новое возмущение и реплики о продажности всей полиции и мздоимстве министра внутренних дел, а один гражданин, особо отчаянный, сказал, что дело не только в министре, а… но на этом «а» его перебили и сказали, что в той высокой инстанции, на которую он хотел намекнуть, может, даже и не знают, что тут внизу творится, и вряд ли высшим инстанциям докладывают о каждой задавленной кошке.

Пока все бестолково галдели, к коту подошел худощавый дяденька с усами, как у кота, поднял убитого за хвост и стал внимательно разглядывать на солнечном свету, вертеть перед глазами и общупывать, бормоча вслух:

– А еще говорят, задавили, задавили. Да если б задавили, разве ж он так бы выглядел, а? А этот, смотрите, ни единой царапинки.

– А потому и ни царапинки, – опять возник Лопешкин, – что не задавили, а сбили. Это примерно как в боксе, тебе по башке дадут, ты в полном нокауте, раны нет, а лежишь, и лапки вот так.

– Не надо показывать на себе, – сказала консьержка.

– А так-то он с наружности целый, – завершил свою мысль Лопешкин.

– Вот я и вижу, что целый, – согласился усатый. – И думаю, может, на шапку сгодится или на воротник. Я вообще-то скорняк, – объяснил он народу. – Если шкуру аккуратным образом снять…

– А чего это ты будешь снимать? – возразил Лопешкин. – Кот-то не твой?

– Да это уже и не кот.

– А кто же?

– Не кто, а что. Пока был живой, был кто. А теперь что. Тушка. Для вас никакой цены не имеет, а для меня… – он повернул тушку другой стороной, поморщился, – да и для меня тоже товар никчемный. Старый был котяра и шубку обносил.

Тут на сцене появилась народная артистка СССР Маргарита Максимовна Коноплева в цветном халате и бигудях.

По толпе прошел шум, все расступились.

Маргарита Максимовна приблизилась к скорняку и, ни слова не говоря, отвесила ему звонкую оплеуху. Тот от неожиданности разжал пальцы, кот упал прямо в руки своей хозяйки, и она прижала его к груди. Скорняк потряс головой и, будучи плохо воспитанным сторонником гендерного неравенства, отвел мозолистую руку для симметричного ответа, но толпа угрожающе загудела, а Вася Перепелкин успел перехватить руку грубияна.

Маргарита Максимовна осталась стоять как статуя, похожая одновременно на «Родину-мать» и на работу скульптора Вучетича «Воин-освободитель» с ребенком, прижатым к груди одной рукой, и мечом в другой.

Подъехало еще одно полицейское авто – «Ауди-6». К толпе вышел полковник Арнольд Иванович Априоров.

– В чем дело, граждане? Объясните причину вашего собрания.

Граждане смутились и молчали, поглядывая друг на друга.

– Господа, – повысил Априоров статус собравшихся, – вы здесь немые или как? Вот вы, уважаемый, – он указал на Лопешкина, – что здесь делаете?

– Я? – Лопешкин сперва смутился, затем отвечал, постепенно смелея: – А чего делаю, стою. Все стоят, и я стою.

– А все зачем стоят? – допытывался Априоров и ввел в свою речь просветительный элемент: – Это же не место для стояния, а дорожное полотно для бесперебойного движения автотранспорта.

– Согласен, – совсем осмелел Лопешкин. – Для бесперебойного – да, но не для того, чтобы кого-то перебойно давить.

– А что, – поинтересовался Априоров, – разве кого-то задавили?

– Так в том-то и суть, что задавили. Мурзика задавили.

– Мурзика? – переспросил Априоров. – Константина Семеныча Мурзика? Прокурора области?

– Да нет, – приблизился к нему гражданин с помпоном. – Не прокурора, а вот эту гражданку.

И показал на Маргариту Максимовну.