Рюноскэ Акутагава
Из заметок «Текодо»
В моем рассказе «Генерал» власти вычеркнули ряд строк. Однако, по сообщениям газет, живущие в нужде инвалиды войны ходят по улицам Токио с плакатами вроде таких: «Мы обмануты командирами, мы – подножка для их превосходительств», «Нам жестоко лгут, призывая не вспоминать старое» и т. п. Вычеркнуть самих инвалидов как таковых властям не под силу.
Кроме того, власти, не думая о будущем, запретили произведения, призывающие не хранить [верность императорской армии]. [Верность] как и любовь, не может зиждиться на лжи. Ложь – это вчерашняя правда, нечто вроде клановых кредиток [1] Кредитные билеты, выпускавшиеся в XVII-XVIII вв. в кланах и имевшие хождение только в пределах того клана, который их выпустил.
, ныне не имеющих хождения. Власти, навязывая ложь, призывают хранить верность. Это все равно что, всучивая клановую кредитку, требовать взамен нее монету.
Как наивны власти.
Вершина принципа «искусство выше всего» – творчество Флобера. По его собственным словам, «бог является во всем им созданном, но человеку он свой образ не являет. Отношение художника к своему творчеству должно быть таким же». Вот почему в «Мадам Бовари» хоть и разворачивается микрокосм, но наших чувств он не затрагивает.
Принцип «искусство выше всего», – по крайней мере, в литературном творчестве – этот принцип, несомненно, вызывает лишь зевоту.
Некто скверно одетый носил хорошую шляпу. Многие считали, что ему лучше обойтись без такой шляпы… Но дело в том, что, за исключением шляпы, он не носил ничего хорошего. И вид у него был обшарпанный.
У одного рассказы сентиментальны, у другого драмы интеллектуальны, это то же самое, что случай со шляпой. Если хороша только шляпа, то вместо того, чтобы обходиться без нее, лучше постараться надеть хорошие брюки, пиджак и пальто. Сентиментальным писателям следует не подавлять чувства, а стремиться вдохнуть жизнь в интеллект.
Это не только вопрос искусства, это вопрос самой жизни. Я не слыхал, чтобы монах, который только и делает, что подавляет в себе пять чувств, стал великим монахом. Великим монахом становится тот, кто, подавляя пять чувств, загорается другой страстью. Ведь даже Унсе [2] Унсе (1827—1909) – известный деятель буддизма.
, услыхав об оскоплении монахов, вразумляет учеников: «Мужское начало должно полностью выявляться».
Все, что в нас имеется, надо развивать до предела. Это единственный данный нам путь к тому, чтоб достигнуть совершенства и стать буддою.
ФАНАТИКИ, СТУПАЮЩИЕ ПО ОГНЮ
Правота социализма не подлежит дискуссиям. Социализм – просто неизбежность. Те, кто не чувствует, что эта неизбежность неизбежна, вызывают во мне чувство изумления: ведь они словно фанатики, ступающие по огню. «Проект закона о контроле над экстремистскими мыслями» как раз хороший тому пример [3] Правильное название: «Проект закона контроля над экстремистским общественным движением», был выдвинут в феврале 1922 г. и принят в целях борьбы с рабочим движением и левой интеллигенцией; у нас в свое время был известен под названием «Закон об опасных мыслях».
.
Вы часто поощряете меня: «Пиши больше о своей жизни, не бойся откровенничать!» Но ведь нельзя сказать, чтобы я не был откровенным. Мои рассказы – это до некоторой степени признание в том, что я пережил. Но вам этого мало. Вы толкаете меня на другое: «Делай самого себя героем рассказа, пиши без стеснения о том, что приключилось с тобой самим». Вдобавок вы говорите: «И в конце рассказа приведи в таблице рядом с вымышленными и подлинные имена всех действующих лиц рассказа». Нет уж, увольте!
Во-первых, мне неприятно показывать вам, любопытствующим, всю обстановку моей жизни. Во-вторых, мне неприятно ценой таких признаний приобретать лишние деньги и имя. Например, если бы я, как Исса [4] Исса (1763—1827) – выдающийся японский поэт.
, написал «Кого-кироку» и это было бы помещено в новогоднем номере «Тюо-корон» или другого журнала – все читатели заинтересовались бы. Критики хвалили бы, заявляя, что наступил поворот, а приятели – за то, что я оголился… при одной мысли я покрываюсь холодным потом.
Даже Стриндберг, будь у него деньги, не издал бы «Исповеди глупца» [5] Неточный перевод «Le plaidoyer d'un fou» («Защитительная речь безумца») – название произведения шведского писателя А.Стриндберга (1849—1912), написанного им по-французски.
. А когда ему пришлось это сделать, он не захотел, чтобы она вышла на родном языке. И мне, если нечего будет есть, может быть, придется как-нибудь добывать себе на жизнь. Однако пока я хоть и беден, но свожу концы с концами. И пусть телом болен, но душевно здоров. Симптомов мазохизма у меня нет. Кто же станет превращать в повесть-исповедь то, чего стыдился бы, даже получив благодарность?
Читать дальше