Оноре Бальзак: Брачный контракт

— Может быть, — ответил Поль.

— Мы останемся друзьями, — сказал де Марсе.

— Если только… — начал Поль.

— Успокойся, мы будем с тобой вежливы, как Мезон Руж с англичанами при Фонтенуа.

Эта беседа несколько смутила графа де Манервиля, но все же он не отказался от задуманного и зимой 1821 года вернулся в Бордо. Для того чтобы отделать и обставить особняк, он вошел в большие расходы; это поддержало его репутацию элегантного человека, которую молва утвердила за ним еще до его приезда. Былые связи помогли ему вновь войти в роялистские круги города; он принадлежал к этому обществу как по взглядам, так и в силу своего богатства и титула. Поль стал признанным властителем моды: его знание светской жизни, парижские манеры, воспитанность привели в восторг «Сен-Жерменское предместье» города Бордо. Одна старая маркиза, говоря о Поле, употребила выражение, бывшее некогда в ходу при дворе, когда шла речь о молодых процветающих красавцах, франтах былых времен, чьи манеры и язык служили законом для всех, — она назвала Поля «душистым горошком». Это выражение подхватили и сделали из него прозвище; либералы вкладывали в него насмешливый смысл, роялисты — одобрительный. Поль де Манервиль с гордостью старался оправдать это прозвище. С ним произошло то же, что случается с посредственными актерами: с того дня, как публика обратит на них внимание, они начинают играть лучше. Чувствуя себя в своей среде, Поль обнаружил все те достоинства, какие не совсем еще были вытеснены его недостатками. Его шутки не были ни едки, ни язвительны, в манерах не было высокомерия; разговаривая с женщинами, он проявлял почтительность, которая им так нравится, но не был ни чересчур услужлив, ни слишком фамильярен. Его щегольство было на самом деле лишь простой заботой о своей наружности и только придавало ему приятность. С каждым он находил верный тон; молодым людям позволял держаться с ним запросто, но, пользуясь своим парижским опытом, умел, когда нужно, поставить собеседника на место. Прекрасный стрелок и фехтовальщик, он в то же время отличался чисто женской мягкостью, и это опять-таки нравилось. Он был среднего роста и несколько склонен к полноте, хотя далеко не толст; обычно это мешает слыть образцом элегантности, но Полю не воспрепятствовало играть роль Бреммеля города Бордо. Белизна лица, оттененная здоровым румянцем, красивые руки и ноги, синие глаза с длинными ресницами, черные волосы, изящество движений, грудной голос, мягкий и обаятельный, — все в нем как нельзя более соответствовало его прозвищу. Поль походил на нежный цветок, требующий заботливого ухода, расцветающий только на влажной, подходящей для него почве; от плохого обращения такой цветок хиреет, от слишком жарких солнечных лучей вянет, от мороза гибнет. Поль принадлежал к числу мужчин, скорее способных наслаждаться счастьем, чем приносить его другим; в них много женственного, им хочется, чтобы их понимали, поощряли; брак для них — нечто предопределенное. В семейной жизни подобный характер бывает иногда причиной осложнений, зато в светской жизни он неотразимо привлекателен. Поэтому граф де Манервиль пользовался успехом в узком кругу провинциального общества, где его несколько робкий ум ценили больше, чем в Париже.

На приведение в порядок особняка, который он обставил с чисто английской роскошью и комфортом, и перестройку замка в Ланстраке ушли все доходы, скопленные нотариусом за шесть лет. Вынужденный ограничиваться сорока с чем-то тысячами ливров в год, Поль благоразумно распорядился вести хозяйство так, чтобы траты не превышали этой суммы. Когда он показал всем свои экипажи, познакомился с наиболее изысканными молодыми людьми города, съездил с ними в свой заново отстроенный замок, чтобы поохотиться, ему стало ясно, что провинциальная жизнь немыслима без женитьбы. Поль был слишком молод, чтобы заняться исключительно хозяйственными делами и свести все свои интересы к корыстолюбию и расчетливости, в которых рано или поздно погрязают провинциалы ввиду необходимости пристроить детей, и вскоре он ощутил потребность изменить весь уклад своей жизни, — привычка к переменам становится для парижанина как бы второй натурой. Однако главной причиной, побудившей его жениться, было не желание продолжать свой род, иметь наследников, чтобы впоследствии передать им свои поместья, не перспектива приобрести влиятельные знакомства, принимая у себя знатнейшие местные семьи, не отвращение к случайным связям. Дело в том, что с самого приезда в Бордо он был тайно влюблен в царицу бордоских балов, прославленную красавицу мадемуазель Эванхелиста.