Шэнь Фу - Шесть записок о быстротечной жизни

В Саду высокого долга как раз и находится могила Фаня [176] Речь идет о Фань Чжун-ане — знаменитом уроженце Сучжоу, был первым министром при сунском государе Жэнь-цзуне. . Подле нее — Пристанище белых облаков. С наружной стороны павильон огражден стеной, сверху свешиваются лианы, внизу выбит глубокий водоем шириной в чжан с лишком — бездонная прозрачная лазурь, в которой плещутся золотые рыбки, — отсюда он и получил название Источник-чаша. Бамбуковый очаг и таган для приготовления чая здесь поставлены в укромном месте. Подле павильона, среди необозримой зеленой чащи, расположена сама могила Фань Чжун-аня. К сожалению, послушник не захотел посидеть здесь подольше. В свое время от Деревни на песках я вместе с Хун-ганем ходил на Гору петуха и дракона. Здесь ничего не изменилось, только Хун-гань был уже мертв, и доныне мне не совладать с болью утраты. Мои грустные размышления были прерваны. Деревенские ребятишки, трое, а может и пятеро, что собирали грибы среди зарослей травы, высунули головы, стараясь разглядеть меня, рассмеялись и похоже удивились приближению такого множества людей. Расспросили их о дороге к Обители оставшегося в миру. В ответ они сказали:

— По прежней дороге не пройти из-за большого паводка. Вернитесь на несколько шагов, к югу будет тропка, пойдете вдоль хребта и доберетесь до места.

Мы последовали совету. Прошли по южной тропинке несколько ли вдоль хребта, лес становился гуще, со всех сторон нас обступали горы, тропинку покрыл зеленый мох, и нигде — ни следа человека. Чжу-и повертел головой и сказал:

— Похоже, что здесь, ведь тропа не могла измениться, правда?

Я присел и внимательно огляделся вокруг - среди сумрака бесчисленных бамбуковых стволов я увидел обветшавшую стену и строение, тропинка уходила в чащу бамбука, продираясь сквозь кустарник, мы отыскали ее, а потом нашли и ворота с надписью. Я прочел: «Чаньская область в такой-то год и месяц была восстановлена Пэн Моу по прозванию Оставшийся в миру старец из Южного сада». Все изумились и похвалили нашего проводника:

— Да вы просто достойный муж, вы прямо Улинский рыбак [177] Намек на «Персиковый источник» Тао Юань-мина. .

Ворота приюта были плотно прикрыты, мы долго стучали, но никто не откликался. Вдруг с лязгом отворилась дверь и появился молодой послушник в залатанном платье, лицо истощенное, а ноги, видно, никогда не знали башмаков. Он спросил:

— Зачем гости пожаловали? Н-чжу поклонился и сказал:

— Мы ищем покоя и уединения, специально пришли повидать ваш лик.

Послушник ответил:

— Монахи разбрелись, некому встретить вас, попрошу вас поискать других дорог.

Сказал так, закрыл ворота и хотел было уже идти. Юнь-кэ мигом остановил его и попросил разрешения пройти и погулять за оградой приюта, обещая за это непременное вознаграждение. Послушник улыбнулся:

— Капустных листьев и то не вдоволь, боюсь, не сумею принять вас достойно, потому, могу ли надеяться еще и на вознаграждение?

Он отворил нам дверь, и мы увидели бронзовый лик Будды, блестевший сквозь зелень листвы, каменное основание лестницы было, словно рисунком, покрыто мхом. Позади храма ступенчатая терраса, ее ограждали каменные перильца. От террасы к западу лежал камень, по форме напоминающий пельмень, он возвышался над землей почти на два чжана, кругом его рос нежный бамбук. Повернув сначала к западу, а потом к северу, мы подошли к наклонной галерее, постояли, подумали и поднялись. Гостевой зал галереи имел три колонны, крепко укрепленные на большом камне. У подножия камня было выдолблено небольшое и круглое, как луна, озерцо, в него вливался чистый поток, водоросли вилларсии спутанно вились в воде. Восточный зал — парадный. Справа от него и на запад располагались монашеские кельи, кухня и очаги. За залой вблизи проходила отвесная стена, спутанные кроны деревьев отбрасывали густую тень: поднимешь голову, а небес не видно.

Силы Син-ланя иссякли, и он устроил короткий отдых на берегу озера. Я последовал его примеру. Раскрыли складень и немного выпили. Вдруг из самой чащи деревьев услышали голос И-сяиа, он звал меня:

— Сань-бо, иди скорей. Отсюда прекрасный вид! Подняли голову, но И-сяна не увидели, пошли искать. Из восточной пристройки мы вышли через небольшие ворота, свернули к северу и стали подниматься по каменным уступам, как по лестнице. Прошли с десяток ступеней, и среди бамбукового леса промелькнул терем. Еще несколько ступенек, и мы поднялись наверх к пещере в восемь оконных проемов. Надпись на ней гласила: «Павильон летящих облаков». Четыре горы обнимали его наподобие городской стены, недоставало лишь юго-западного угла. Вдалеке виднелась водная гладь, сливающаяся с небом, и едва различимая лодка под парусом — то было озеро Тайху. Опершись на подоконник, я глянул вниз — ветер колыхал верхущки бамбуков, словно прокатывался волной по пшенице. И-сян сказал: