Елизавета Шабельская-Борк - Сатанисты XX века

«Еврей-вундеркинд» почтительно опустился на кончик стула и заговорил:

— Я должен предупредить высокочтимых господ, что старшая из дебютанток, играющая Геро, Бельская, — женщина сдержанная, пожалуй, даже скрытная. Я знаю о ней немного больше того, что известно всем нашим товарищам по консерватории, хотя и считаюсь её любимцем.

— В каком это смысле? — насмешливо спросил красавец-англичанин, измеряя презрительным взглядом тщедушную фигурку еврейчика, с непропорционально большим носом и непомерно длинными руками и ногами.

Зюс понял значение этого презрительного взгляда.

— Называя себя любимцем Ольги Бельской, я подразумевал только её участие во мне, как в товарище. Ольга любит всех нас, она готова на всякую услугу. Вообще, Бельская — редкая женщина по уму и сердцу.

— Женщина? — протянул Дженнер. — Или девушка?

— Женщина, — повторил Зюс, — хотя в консерваторию принимают только девушек, почему она и принуждена скрывать факт своего замужества. Она сделала это по желанию профессора Мейлена. Она говорила по-немецки совсем плохо, но её необыкновенный талант заставил экзаменаторов забыть её акцент и принять русскую актрису, явившуюся в Вену учиться.

— Значит, она уже была актрисой у себя на родине? — спросил барон Джевид.

— Как же. Лет пять, кажется… В настоящее время ей 23 года. Я знаю, что она была замужем, но или овдовела, или разошлась с мужем.

— Однако вы должны же знать, имеет ли она средства к жизни и откуда их получает? — заметил лорд Дженнер. Еврейчик усмехнулся.

— Средства она, несомненно, имеет и, кажется, вполне достаточные. Хотя, надо правду сказать, она живет просто, в двух меблированных комнатах, у старухи, недалеко от Бург-театра.

— Но ведь за ней наверно ухаживали, — перебил нетерпеливо барон Джевид.

Рудольф Зюс заметно покраснел.

— Конечно, ухаживали… Но никто не может похвастаться малейшим знаком её внимания. Она не принимает решительно никого, кроме нас, товарищей по консерватории. В классе её все любят. Многие положительно обожают, как, например Гермина Розен.

— О Розен потом, — перебил барон Джевид. — Сначала скажите нам, что вы знаете о характере этой Ольги. Похожа ли она на других русских дам? И, прежде всего, скажите нам, посещает ли она русскую церковь и свободна ли от фанатизма?

Зюс засмеялся.

— Не имея особых приказаний, я не посвящал себя специальному изучению характера, наклонностей и верований Бельской. Знаю только, что она носит на груди золотой крест, как почти все русские. Но в русскую церковь — по крайней мере, в посольскую — она не ходит, опасаясь захворать тоской по родине.

— Ну, а политика? Как относится эта русская к политическим учениям? Быть может, эту Бельскую изгнала из России какая-либо политическая «история»?

— Не думаю, господин мой, — возразил Зюс, — она относится с явным презрением к русским революционерам. Да и здесь она незнакома ни с одним из политических изгнанников.

Умное лицо пожилого еврея нахмурилось.

— Всё это не особенно приятные сведения. Ну, да посмотрим… Теперь расскажи нам о второй дебютантке… Кто она? Откуда? Какой религии, какого характера? Словом, говори всё, что тебе известно.

Зюс улыбнулся.

— В этой девочке нет ничего таинственного… Гермина Розен — дочь венской мещанки, родилась здесь и из Вены никогда не выезжала. Мать её — еврейка.

Слушатели молча переглянулись.

— Сама же девочка Гермина — ей пятнадцатый год — еврейка, но воспитывалась так, чтобы в случае чего без труда превратиться в христианку, если найдется «папенька» из числа богатых гоимов; пока роль папеньки играет наш знаменитый Адольф Цвейфус.

Красивое лицо лорда Дженнера повеселело.

— Значит, эта маменька… — быстро перебил он и остановился, не зная, или не желая высказать точно свою мысль.

Но Рудольф Зюс понял его молчание по-своему.

— Её мать, ещё до сих пор красивая женщина, совершенно откровенно говорит: «Пора Гермине начать работать вместо меня. Я всё-таки отцветаю, а ей уже пошёл пятнадцатый год».

Барон Джевид улыбнулся.

— С этой девчонкой, значит, церемониться нечего. В случае необходимости, её можно будет купить у мамаши. Таким образом, она будет в полном нашем распоряжении. Благодарю тебя за сообщённые сведения, Зюс. Ты хорошо исполнил данное тебе верховным советом поручение. Но… постой… Скажи нам, кто бы мог познакомить нас сегодня же с этой русской актрисой?

— Профессор Мейлен. Он всегда протежировал ей и до сих пор разучивает с ней все роли. Мне кажется даже, что он весьма к ней неравнодушен.