Рэй Брэдбери - Далёкая гитара

— Не ты ли тот прохиндей, что сбежал от нашей мисс Бидвелл? — молча вопрошал он.

Однажды, лет тридцать назад, мистер Уидмер, как был, в белом фартуке, хлопавшем на ветру, бросился на другую сторону улицы и преградил путь какому-то парню:

— Ага, тут как тут!

— В чем дело? — растерялся прохожий.

— Не вы ли будете мистер Роберт Фарр, который дарил ей красные гвоздики, играл на гитаре и пел?

— Нет-нет, моя фамилия Корли. — И молодой человек вытащил образцы шелковой ткани, предлагаемой на продажу.

С годами бакалейщик начал беспокоиться: если мистер Фарр и вправду надумает вернуться, как же его опознать? Мистеру Уидмеру запомнились размашистые шаги и открытое молодое лицо. Но, случается, за четыре десятка лет время очищает человека от шелухи, высушивает костяк и превращает туловище в тонкий офорт. Возможно, в один прекрасный день мистер Фарр вернется, как гончий пес, взявший старый след, но, по недосмотру мистера Уидмера, решит, что ее дом заколочен, задвинут в прошлый век, — и уйдет восвояси в полном неведении. Возможно, такое уже произошло!

А пока за окном маячил все тот же незнакомец, престарелый и непостижимый, появившийся в сентябре, после Дня труда, в четверть десятого вечера. У него плохо гнулись ноги, спина горбилась, а взгляд был устремлен в сторону фамильного особняка Бидвеллов.

— Последняя попытка, — пробормотал мистер Уидмер. — Суну-ка я свой нос, куда не просят.

Неслышно ступив на остывшую брусчатку, он двинулся к противоположному тротуару. Старик обернулся.

— Добрый вечер, — приветствовал его мистер Уидмер.

— Подскажите, пожалуйста, — сказал старик, — это, как и прежде, дом Бидвеллов?

— Совершенно верно.

— Там кто-нибудь проживает?

— Мисс Энн Бидвелл.

— Благодарю вас.

— Доброй ночи.

У мистера Уидмера бешено заколотилось сердце, и он отошел, ругая себя последними словами.

«Почему ты ни о чем не спросил, болван? А вы почему промолчали, мистер Фарр? Ведь это вы, мистер Фарр?»

Но ответ был известен. Ему страстно хотелось, чтобы на сей раз это непременно оказался мистер Фарр. Осуществить такое желание можно было одним-единственным способом: оставить в покое мыльный пузырь действительности. А ответ на вопрос, заданный в лоб, грозил разрушить мечту. Нет, я не мистер Фарр, нет, я не он. Если же не задавать лишних вопросов, то можно было преспокойно подняться к себе в спальню, лечь в постель и добрый час рисовать в своем воображении старомодные, окрашенные неизбывной романтикой картины возвращения странника в родные края после долгих скитаний по городам и весям. Это был самый сладостный обман. Никто ведь не спрашивает у сна, видим ли мы его наяву, иначе наступает пробуждение. Ну, ладно, пусть тот старик (налоговый инспектор, мусорщик — не все ли равно?) хотя бы на одну ночь станет пропавшим скитальцем.

Вернувшись к своей лавке, мистер Уидмер вошел через боковую дверь и поднялся наверх по узкой, темной лестнице в квартирку, где сладко спала его жена.

«Допустим, это и вправду он, — размышлял бакалейщик, лежа под одеялом. — Дергает дверь, пытается зайти с черного хода, стучится в окна, звонит по телефону, просовывает под дверь свою визитную карточку…»

Мистер Уидмер повернулся на бок.

«А она-то отзовется? — гадал он. — Удостоит ли его своим вниманием, сделает ли шаг навстречу? Или так и останется в доме без лестницы, с заколоченным крыльцом: будет расхаживать к дверям и обратно, притворяясь, будто не слышит?»

Бакалейщик перевернулся на другой бок.

«Неужели мы, как всегда, увидим ее только в мае? Хватит ли у него терпения… полгода стучаться, повторять ее имя и ждать?»

Выбравшись из постели, мистер Уидмер подошел к окну. На зеленой лужайке, прислоняясь к цоколю большого темного особняка, возле крыльца без ступенек, маячил все тот же старик. Почудилось ли это или он действительно звал ее по имени, стоя под раскрашенными осенью деревьями, под неосвещенными окнами?

С утра пораньше мистер Уидмер оглядел из окна лужайку мисс Бидвелл.

Там никого не было.

— Сдается мне, он и вовсе не приходил, — пробормотал мистер Уидмер. — Стало быть, я беседовал с фонарным столбом. Это мне яблочный сок ударил в голову — сидр, да и только.

Было семь утра; миссис Терл и миссис Адамс зашли в непрогретую лавку за беконом, яйцами и молоком.

Мистер Уидмер осторожно коснулся наболевшей темы:

— Скажите, вы вчера вечером никого не заметили у дома мисс Бидвелл?

— Разве там кто-то был? — удивились покупательницы.