Чарльз Диккенс - Рассказы и очерки (1850-1859)

Я заметил, как судорожно раздувались ноздри преступника, но губы его были крепко сжаты.

- Этот человек, Мелтем, - непреклонно продолжал Беквит, - был твердо убежден в том, что тебе не ускользнуть от него на этом свете, если он со всем упорством и решимостью будет добиваться твоей гибели и посвятит себя выполнению этой священной обязанности, пренебрегая всем остальным, ибо он не сомневался, что, стремясь достигнуть своей цели, будет лишь слабым орудием в руках провидения и исполнит его волю, вычеркнув тебя из списка живых. Этот человек - я, и я благодарю бога за то, что выполнил свой долг!

Если бы Слинктон пробежал десять миль, спасаясь от быстроногих дикарей, он и то не мог бы так явно страдать от стеснения в сердце и дышать с таким трудом, как теперь, когда смотрел на преследователя, который так беспощадно затравил его.

- До сего времени ты не знал моего настоящего имени; теперь знаешь. Ты снова увидишь меня - телесными очами, - когда предстанешь перед судом. Ты снова увидишь меня, но уже духовными очами, когда на шее у тебя будет петля и толпа станет громко поносить тебя!

Как только Мелтем произнес последние слова, преступник внезапно отвернулся, и нам показалось, будто он ударил себя ладонью по губам. В то же мгновение по комнате распространился какой-то странный резкий запах, и почти в то же мгновение Слинктон кинулся куда-то в сторону, побежал, подпрыгнул, я не в силах описать эту судорогу, - и рухнул на пол, так что сотряслись тяжелые старинные двери и зазвенели стекла в оконных рамах.

То был заслуженный им конец.

Увидев, что он мертв, мы вышли из комнаты, и Мелтем, протянув мне руку, проговорил устало:

- Мне больше нечего делать на этом свете, друг мой. Но я снова увижу ее в иных пределах.

Тщетно старался я ободрить его. Он говорил, что мог бы спасти девушку, но не спас, и упрекает себя за это, он потерял ее, и сердце его разбито.

- Цель, вдохновлявшая меня, достигнута, Сэмсон, и теперь уже ничто не удерживает меня в жизни. Я не жилец на этом свете; я слаб и пал духом; у меня нет ни надежды, ни желаний, для меня все кончено.

И правда, я едва мог поверить, что сломленный человек, говоривший сейчас со мною, - это тот самый человек, который производил на меня столь сильное и совсем иное впечатление, когда он неуклонно стремился к своей цели. Я убеждал его, как только мог, но он все твердил и твердил, терпеливо и просто: ничто не может ему помочь... сердце его разбито.

Он умер на следующий год ранней весной. Его похоронили рядом с той несчастной девушкой, которую он оплакивал так нежно и горестно; все свое имущество он завещал ее сестре. Она не умерла и стала счастливой женой и матерью, выйдя замуж за сына моей сестры - преемника бедного Мелтема. Жива она и теперь, и, когда я прихожу к ним в гости, ее дети катаются по всему саду верхом на моей тросточке.

РАССКАЗЫ И ОЧЕРКИ

Основная часть публикуемых в настоящем томе рассказов и очерков впервые была напечатана в журнале "Домашнее чтение" ("Household Words"), основанном Диккенсом {Совладельцами журнала были Диккенс, его друг Форстер, литератор У Уилс, издатели Брадбери и Эванс.} в 1850 году.

Создавая "Домашнее чтение", Диккенс опирался на опыт таких популярных изданий XVIII века, как политическое "Обозрение" Д. Дефо, сатирико-нравоучительные журналы "Болтун" и "Зритель" Аддисона и Стиля, серию эссе "Пчела" О. Гольдсмита. Основными жанрами "Домашнего чтения" были эссе, рассказ, очерк. Публиковались в журнале и романы.

Журнал Диккенса был рассчитан на самого широкого читателя. "Обращение к читателю", помещенное в первом номере "Домашнего чтения" от 30 марта 1850 года, содержало обещание издателя "сделать журнал другом и товарищем тысяч людей обоего пола, всех возрастов и состояний". Ряд статей, очерков и рассказов, опубликованных в журнале в 50-е годы, посвящен отдельным фактам общественной несправедливости. Основную массу публикаций журнала составляют фабульно-развлекательные рассказы и сказки, целью которых, по словам Диккенса, было "принести временное чувство освобождения от действительности", скрасить тяготы жизни.

Сам Диккенс был не только требовательнейшим из редакторов, но и одним из самых активных авторов. За один лишь 1850 год им было написано для своего журнала тридцать шесть рассказов и очерков.

К сотрудничеству в журнале (ставшем в мае 1859 года собственностью Диккенса и переименованном в "Круглый год"), привлекались как видные авторы того времени (Э. Гаскел, У. Коллинз, А. Троллоп, Э. Бульвер-Литтон), так и начинающие литераторы. Литературный материал, помещенный на страницах "Домашнего чтения", отличался идейным и стилистическим единством. Редактор не только направлял творческие поиски авторов, но зачастую заново перерабатывал принятые рукописи. Имена авторов в журнале не публиковались. Среди диккенсоведов по сей день ведутся споры по вопросу об авторстве Диккенса в связи с целым рядом произведений, опубликованных в "Домашнем чтении". Несомненно перу Диккенса принадлежат рассказы и очерки, отобранные к отдельному изданию самим писателем и выпущенные в 1858 году под названием "Переизданные рассказы" ("Reprinted pieces").