Иван Франко - Захар Беркут

— От какого царя приносишь нам вести? — спросил его Пета.

— Я не знаю никакого царя, кроме великого Чингис-хана, повелителя всего мира! — произнес боярин. Это была обычная формула подданства. Пета после этого важно, но, впрочем, радушно протянул боярину руку.

— Во-время приходишь, — сказал Пета, — мы ожидали своего союзника.

— Я знаю свой долг, — сказал Тугар Волк. — В одном только я преступил ваш обычай: я привел дочь свою в лагерь.

— Дочь? — спросил изумленный Пета. — Разве ты не знаешь, что обычай наш возбраняет женщинам входить в собрание воинов?

— Знаю. Но что же мне оставалось делать с нею? У меня нет ни дома, ни семьи, ни жены! Кроме меня и великого Чингис-хана, у нее нет никакой защиты! Мой князь рад был спровадить меня из своего города, а проклятые смерды, мои рабы, взбунтовались против меня.

— Но все-таки здесь она не может оставаться.

— Я прошу внуков великого Чингис-хана разрешить ей остаться на сегодняшнюю ночь и завтрашний день, пока я не найду для нее безопасного убежища.

— Для друзей наших мы гостеприимны, — ответил Пета и затем, повернувшись к Мирославе, произнес на ломаном русском языке:

— Подойди, девушка!

Мирослава даже задрожала, услыхав эти обращенные к ней слова страшного монгольского военачальника. Полными ненависти и презрения глазами смотрела она на этого губителя Руси, не обращая внимания на то, что он сказал.

— Подойди, Мирослава! — сказал ей отец. — Великий начальник монгольского войска милостив к нам.

Я не, хочу его милости! — ответила Мирослава.

— Подойди, приказываю тебе! — промолвил грозно боярин.

Мирослава с неохотой приблизилась. Пета своими маленькими блестящими глазами взглянул на нее.

— Хорош девушка! Жалко, что не остаться. Гляди, девушка, на свой отец. Будь верны велики Чингис-хан, большой милость будет! На тебе, девушка, этот колец, с Вашего князь Мстислав. Знак безопасности. Покажи монгольски воин — каждый пропустит, ничего худого не сделает. А теперь в шатер!

С этими словами Пета подал Мирославе снятый со своего пальца большой золотой перстень, добытый им в битве на Калке от князя Мстислава. Перстень был украшен большим золотисто-зеленым бериллом с вырезанными на нем фигурками. Мирослава колебалась, не зная, принять ли ей подарок от врага, — может быть, даже плату за отцовскую измену.

— Возьми, дочка, этот дар внука великого Чингис-хана, — сказал боярин, — это знак его великой милости к тебе, он дает тебе возможность свободно ходить по монгольскому лагерю. Нам ведь придется расстаться, дочка. Их военный обычай запрещает женщинам находиться в лагере. Но с этим перстнем ты сможешь свободно приходить и уходить, когда тебе понадобится.

Мирослава все еще колебалась. Но вдруг какая-то новая мысль мелькнула у нее в голове, — она взяла перстень и, отвернувшись, дрогнувшим голосом сказала:

— Благодарю!

Затем Пета приказал отвести ее в особый шатер, спешно приготовленный для ее отца, а Тугар Волк остался с монгольскими бегадырами для участия в военном совете.

Первым начал речь Пета, главный начальник этой части монгольского войска, человечек лет сорока, монгольского типа: низкорослый, вертлявый, с хитро подмигивающими, маленькими, словно мышиными глазками.

— Садись, гость! — обратился он к боярину. — Если мы скажем тебе, что ждали тебя, пусть это будет наивысшей похвалой твоей верности великому Чингис-хану. Но все же несколько поздно пришел. Войско наше ждет уже третий день, а великий Чингис-хан, отправляя нас на запад в страну рабов своих, арпадов {21} 21 Арпады — так называли венгров, по имени Арпада. первого венгерского князя, основателя арпадской династии (997—1331). приказывал нам дольше трех дней без надобности нигде не задерживаться. Брат наш, Кайдан бегадыр, который пошел через страну валахов, будет раньше нас в доме арпадов, возьмет их стольный город, а какую же славу мы принесем из этого похода?

На это сказал боярин:

— Я понял слова твои, великий бегадыр, и вот что отвечу на них. Верный слуга великого Чингис-хана не мог скорее прибыть в ваш табор, так как лишь вчера узнал о вашем походе, а узнав, явился немедленно. О задержке не печалься. Дороги наши хоть и не широки, но безопасны. Ворота в царство арпадов раскроются настежь, лишь только постучите.

— Какие это дороги, и в чьих они руках? — спросил коротко Пета.

— Одна дорога дуклянская, вверх, вдоль реки Сан, а затем через невысокий горный перевал. Это путь широкий и удобный, не однажды уже исхоженный русскими и угорскими воинами.