Джон Пассос - Большие деньги

– Дик, не следует позволять себе такого.

– Да Реджи не против… Все по-семейному.

Они танцевали рядом с Реджи, а Пэт что-то мурлыкала себе под нос, глядя на колышущиеся перед ней размытые пары. Дик, выпустив руку Джо, опустил свою на плечо Реджи.

– Послушай, старина, ты не возражаешь, если я поцелую разок твою будущую жену?

– Сколько угодно, сенатор, – откликнулся тот.

Его голос охрип. Джо, бросив на Дика язвительный взгляд, отвернулась в сторону и больше весь танец не смотрела на своего партнера. Когда они вернулись к столику, она сказала Реджи, что уже два часа, ей пора ехать домой, так как завтра надо работать.

Когда они остались одни, Дик начал приставать к Пэт. Повернувшись к нему, она сказала:

– Ах, Дик, отвези меня в какой-нибудь бордель… меня еще никто никогда не возил по таким злачным местам.

– Мне казалось, что это заведение достаточно низкого пошиба для новичка, такого, как ты.

– Да что ты! Здесь все так респектабельно, как на Бродвее, и к тому же в этом деле я далеко не новичок. Я – новая женщина.

Дик громко рассмеялся. Она вслед за ним тоже. Они выпили еще, и им было так хорошо вдвоем. Вдруг ни с того ни с сего Дик спросил у нее, почему бы им не остаться вдвоем навсегда.

– Боже, насколько же ты неучтив! Разве порядочный джентльмен делает предложение девушке в подобном месте? Ты только подумай! Всю жизнь тебя будет преследовать чудовищная мысль о том, что ты обручился в Гарлеме… Нет, я хочу посмотреть на ночную жизнь…

– Ладно, моя дорогая леди, поехали… только если там окажется слишком круто, прошу меня ни в чем не винить, не жаловаться, что для тебя слишком забористо.

– Я уже давно не маленькая девочка! – сердито бросила она. – И давно знаю, что детей не аисты приносят.

Дик расплатился. На улице шел снег. Дома, крылечки, тротуары, казалось, притихли под этим невинно чистым, белым снежным покрывалом, сверкающим от огней уличных фонарей. Дик спросил у чернокожего привратника, где находится один притон, о котором он слыхал, и тот назвал ему адрес.

Они взяли такси. Теперь Дик на самом деле чувствовал себя превосходно.

– Боже, Пэт, разве не здорово? – то и дело вскрикивал он. – Нет, эти малышки на такое не способны! Только мы, взрослые люди… По-моему, Реджи начинает дерзить, ты не находишь?

Пэт сжимала его руку. Щеки у нее раскраснелись, и на лице появилась соблазнительная, дразнящая улыбка.

– Ну разве такое бывает?

Такси остановилось перед неокрашенной дверью какого-то подвала, над которой горела только одна электрическая лампочка в нимбе пляшущих снежинок.

Они с трудом проникли внутрь. Там не было вообще ни одного белого. Большая комната с печкой, простые деревянные кухонные столы, стулья. Отопительные трубы над головой украшены разноцветными бумажными гирляндами. Крупная шоколадного цвета женщина в розовом платье, выкатив свои большие глаза из темных орбит, с дергающимися причмокивающими губами, подвела их к столу. По-видимому, ей приглянулась Пэт.

– Располагайся, дорогая. Где же ты была все это время? Я тебя всю жизнь ждала.

Виски кончился, и им пришлось пить джин. Очень скоро голова у Дика пошла крутом. Но он никак не мог избавиться от горького чувства. Как все же он был зол на этого паренька Реджи! Он, Дик, возился, возился с ним целый год, и вот теперь – пожалуйте, благодарность за все. Маленький негодяй!

Оркестра здесь не было, только пианино, на котором играл, надавливая черными проворными пальцами на белые клавиши, какой-то негр с осиной талией. Дик с Пэт танцевали, танцевали без устали, он кружил, кружил ее перед собой, покуда все эти люди шоколадного и желтоватого цвета с лоснящейся, как у моржей, кожей, глядя на их отважный танец, громко не зааплодировали им и восторженно, одобрительно не заорали. Но тут, как на грех, Дик оступился и уронил партнершу. Та с размаху въехала на стол, за которым сидели несколько девушек. Раздался необычайный грохот. Черные головки дернулись назад, красные толстые, словно резиновые губы растянулись от удивления. Из открытых ртов с золотыми зубами вырвались громкие вопли. Белые клавиши из слоновой кости заходили ходуном.

Потом Пэт танцевала с какой-то красивой мулаткой в желтом платье. Дик – с шоколадного цвета парнишкой с мягкими ладошками, в узком облегающем костюме под цвет кожи. Он нашептывал Дику на ухо, что его зовут Глория Свенсон. Неожиданно Дик бросил его, оттащил Пэт от той девицы. Заказал всем выпивку, в результате чего настороженные, обиженные взгляды исчезли, лица расплылись в довольных улыбках. Он никак не мог всунуть руки Пэт в рукава пальто. На помощь пришла толстуха.