Оноре Бальзак - Серафита

Господин Беккер взял одну из книг и открыл ее там, где была закладка.

— Вот как Сведенборг заканчивает это произведение: «Если кто-нибудь засомневается, что я бывал перенесен во многие звездные земли, пусть он вспомнит мои исследования о расстояниях в иной жизни; они существуют лишь относительно внешнего состояния человека; однако, находясь изнутри, как и ангельские души этих земель, я смог их познать». Обстоятельства, при которых появился в наших местах барон Серафитус, любимый кузен Сведенборга, заставили меня внимательно относиться ко всем событиям его необыкновенной жизни. Недавно некоторые европейские газеты обвинили Сведенборга в обмане. Они обнародовали следующую историю, ссылаясь при этом на некое письмо шевалье Бейлона. Утверждалось, что Сведенборг, узнав от сенаторов о секретной переписке покойной королевы Швеции с принцем Пруссии, ее братом, поведал ей о тайнах, которые эта переписка содержала, и уверил ее в том, что они стали известны ему благодаря сверхъестественным силам. Достойный доверия господин Шарль-Леонар де Шатльхаммер, капитан королевской гвардии и кавалер ордена Меча, ответил письмом на эту клевету.

Порывшись в бумагах в ящике своего стола, пастор нашел наконец газету и протянул ее Вильфриду, тот прочел вслух следующее письмо:

«Конрад, Стокгольм, 13 мая 1788 г.

Я с удивлением прочел письмо, излагающее содержание беседы между известным Сведенборгом и королевой Луизой-Ульрикой; обстоятельства, связанные с этой беседой, полностью искажены; надеюсь, что автор письма извинит меня, если благодаря правдивому рассказу, который может быть подтвержден несколькими благородными лицами, присутствовавшими при этом и все еще находящимися в добром здравии, я докажу ему, насколько он ошибся. В 1758 году, вскоре после смерти прусского принца, Сведенборг явился ко двору: у него была привычка регулярно находиться там. Как только королева заметила его, она спросила: «Между прочим, господин асессор, не видели ли вы моего брата?» Сведенборг ответил отрицательно, тогда королева продолжила: «Если встретите его, передайте ему привет от меня». При этом она хотела лишь пошутить, не имея ни малейшего намерения дать какое-то поручение к своему брату. Через неделю, а вовсе не через 24 дня и не ради какого-то специального собрания Сведенборг опять заявился ко двору, но так рано, что королева еще не вышла из своих покоев, называемых Белыми Палатами, где беседовала со своими статс-дамами и другими дамами двора. Не ожидая выхода королевы, Сведенборг вошел прямо в ее покои и что-то сказал ей на ухо. Изумленная королева была обескуражена: потребовалось время, чтобы она пришла в себя.

Успокоившись, она сказала окружающим: «Лишь Бог и мой брат могут знать то, что он только что сказал мне!» Она призналась, что Сведенборг говорил ей о ее недавней переписке с принцем, содержание которой было известно только им. Я не могу объяснить, как Сведенборг узнал об этом секрете, но могу дать честное слово, что ни граф Г., как об этом говорит автор письма, ни кто-то иной не перехватывал и не читал писем королевы. Тогдашний сенат разрешал ей писать брату, сохраняя, однако, в тайне эту переписку, не имевшую государственной важности. Очевидно, что автор вышеозначенного письма совершенно не знал характера графа Г. Граф Г. — уважаемый господин, имевший выдающиеся заслуги перед своей родиной, — соединял в себе таланты разума с качествами души, его солидный возраст нисколько не ослабил этих ценных свойств. Во время своего правления он неизменно сочетал самую просвещенную политику с абсолютной безупречностью поведения, не терпел тайных интриг и закулисных происков, считал их недостойными методами для достижения своих целей. Автор также плохо знал асессора Сведенборга. Единственная слабость этого действительно честного человека заключалась в том, что он верил в явления духов, но я очень долго был знаком с ним и могу утверждать: он так же был убежден в том, что говорил и беседовал с духами, как я — в том, что в данный момент пишу эти строки. Как гражданин и друг он был абсолютно безупречен, ненавидел ложь и вел образцовую жизнь. Следовательно, объяснение, данное этому факту шевалье Бейлоном, лишено всякого основания; ночной визит к Сведенборгу графов Г. и Т. полностью выдуман. Могу заверить автора письма, что я ни в коей мере не являюсь последователем Сведенборга; лишь любовь к истине заставила меня точно изложить факт, о котором часто говорилось в совершенно извращенном виде; подтверждаю написанное своею подписью».