Оноре Бальзак - Мачеха

Вернон. На вас лица нет, дитя мое... Дайте-ка пощупаем пульс!

Генерал. Да и ты взволнована!

Гертруда. Мы просто шутили, хохотали. Не правда ли, Полина... крошка... ты смеялась?

Полина. Да, папочка. Мы с мамочкой очень весело провели время.

Вернон (шепотом Полине) . Ложь, и к тому же весьма неуклюжая.

Генерал. Разве вы не слышали, как я стучался?

Полина. Слыхали, папочка, но мы не знали, что это ты.

Генерал (Вернону) . Они объединились против меня. (Вслух.) О чем же у вас тут шла речь?

Гертруда. Ах, боже! Друг мой, вам все нужно знать. И поводы, и причины, и все сию же минуту. Пойду позвоню, чтобы подавали чай.

Генерал. Нет, все-таки...

Гертруда. Ах, что за тирания! Ну, мы заперлись для того, чтобы нас не застали врасплох; разве не ясно?

Вернон. Что и говорить, вполне ясно.

Гертруда (шепотом) . Я хотела выведать у вашей дочери ее секреты, а они у нее есть, это не подлежит сомнению. А вы являетесь... ведь для вас же я хлопочу... ведь она не моя дочь... вы являетесь сюда, словно атакуете неприятеля, как раз в ту минуту, когда я вот-вот должна была узнать нечто очень важное.

Генерал. Графиня де Граншан! Со времени приезда Годара...

Гертруда. Ну вот, теперь начинается с Годаром...

Генерал. Не обращайте в шутку мои слова. Со вчерашнего дня у нас все идет вверх дном. И, черт побери, я желаю знать...

Гертруда. Ах, вот как! Таким тоном вы говорите впервые, сударь. Феликс, подайте чай... Двенадцать лет счастья — вам это приелось?

Генерал. Я никогда не был и не буду тираном. Час тому назад я пришел некстати во время вашего разговора с Фердинандом, сейчас я опять явился некстати, когда вы говорили с моей дочерью. Наконец, прошлою ночью...

Вернон. Ну, генерал, ссорьтесь с женой сколько вам будет угодно, но только не при всех.

Слышится голос Годара.

Вот и Годар. (Шепотом генералу.) Где же ваше обещание? Я, как врач, хорошо знаю женщин; с ними надо поступать вот как: не мешать им обманывать, но хорошенько наблюдать за ними... В противном случае — резкое слово вызовет слезы, а коль скоро сия гидравлическая система приходит в действие, она может утопить любого мужчину, будь он хоть трижды Геркулес.

Те же и Годар.

Годар. Сударыня, я уже являлся, чтобы засвидетельствовать вам свое почтение, но наткнулся на запертую дверь. Здравствуйте, генерал.

Генерал, не отрываясь от газеты, машет ему рукой.

А, вот и мой вчерашний противник! Собираетесь взять реванш, доктор?

Вернон. Нет, собираюсь чай пить.

Годар. Ах, вы придерживаетесь этого англо-русско-китайского обычая?

Полина. А вы предпочитаете кофей?

Гертруда. Маргарита, подайте кофей.

Годар. Нет, нет, позвольте мне тоже чаю; это внесет разнообразие. Кроме того, вы завтракаете в полдень, и кофей с молоком только испортит мне аппетит. Да признаться сказать, англичане, русские и китайцы отчасти правы.

Вернон. Чай, сударь, превосходный напиток!

Годар. Когда он хорош.

Полина. У нас, сударь, караванный чай.

Гертруда. Доктор, вот газеты. (Полине.) Поди, деточка, займи господина де Римонвиля, а я заварю чай.

Годар. Быть может, для мадемуазель так же неинтересен разговор со мною, как и я сам?

Полина. Вы ошибаетесь, господин...

Генерал. Годар.

Полина. Если вы будете так любезны и откажетесь от меня, то тем самым приобретете в моих глазах все те редкостные качества, против которых не устояли барышни Будвиль, Кленвиль, Дервиль и прочие.

Годар. Смилуйтесь, мадемуазель. Ах, не издевайтесь же над отвергнутым поклонником, у которого, как ни верти, сорок тысяч годового дохода! Чем дольше я нахожусь здесь, тем больше я сожалею... Ах, что за счастливец господин Фердинанд де Шарни!

Полина. Счастливец? Чем это? Бедняжка! Уж не тем ли, что он служит приказчиком у моего отца?

Гертруда. Господин де Римонвиль!

Генерал. Годар!

Гертруда. Господин де Римонвиль!

Генерал. Годар, жена к вам обращается.

Гертруда. Вам побольше сахару?

Годар. В меру.

Гертруда. Сливок немного?

Годар. Наоборот, побольше, графиня. (Полине.) Так, значит, господин Фердинанд не тот, кого вы... кого вы избрали... В таком случае могу вас уверить, что он весьма по вкусу вашей мачехе.