Рабиндранат Тагор - Гóра

Биной, со своей стороны, решил, что Лолита догадалась о его тайном чувстве и своим пренебрежением подчеркивает, что возмущена такой дерзостью. Заподозрить, что Лолита может питать к нему нежные чувства, — нет, для этого Биною не хватало самонадеянности.

Вскоре Биной вернулся и, робко остановившись у двери, сказал, что Пореш-бабу просил передать, что собирается уходить домой. При этом он спрятался за створкой двери так, чтобы Лолита не могла его видеть.

— Как же так! — воскликнула Анондомойи. — Неужели он думает, что я его отпущу, не угостив? Погоди минуточку, Биной. Ты посиди здесь, я сейчас. Что ж ты стоишь в дверях? Проходи!

Биной вошел и уселся в углу подальше от Лолиты. Но Лолита уже успела овладеть собой и теперь свободно, без тени прежней застенчивости обратилась к нему:

— А знаете, Биной-бабу, ваш друг Шотиш сегодня утром бегал к вам домой, чтобы выяснить, не забыли ли вы его окончательно.

Биной в изумлении поднял глаза, словно его слуха коснулся небесный голос, и тут же смутился, сообразив, сколь неприкрыто его удивление. Обычная находчивость совершенно изменила ему.

— Значит, Шотиш приходил ко мне? А меня не было дома, — наконец вымолвил он и весь, до кончиков ушей, залился краской.

Однако эти несколько незначительных слов, сказанных Лолитой, преисполнили его ликованием. Сразу же рассеялись сомнения, окутывавшие до сих пор весь его мир каким-то кошмаром. Ему казалось, что все его желания исполнились и больше ему ничего не надо. «Я спасен, спасен! — ликовало его сердце. — Лолита не сомневается во мне! Лолита не сердится!»

Разделявший их барьер очень скоро рухнул.

Шучорита со смехом говорила:

— Кажется, Биной-бабу принял нас сначала за какого-то когтистого, бодучего или кусачего зверя. Или, может быть, вы подумали, что мы явились, чтобы совершить вооруженное нападение?

— Молчанье почему-то всегда принимается за признание собственной вины, — ответил Биной. — Увы, выигрывает в этом мире тот, кто нападает первым, но уж от вас-то, диди, я такого не ожидал. Спрятаться самой в свою скорлупку, а потом отчитывать других за то, что они держатся вдалеке!

Сегодня Биной впервые назвал Шучориту «диди», подчеркнув таким образом, что относится к ней, как к сестре. Ей было приятно это обращение, потому что в ее представлении доверие и симпатия, которые они почувствовали друг к другу с первого знакомства, приняли теперь определенную дружескую форму.

Было уже почти темно, когда Пореш-бабу и его дочери ушли домой.

— Ма, — сказал Биной Анондомойи, — сегодня я не позволю тебе больше ничем заниматься. Давай пойдем наверх.

Биной не мог сдержать своего возбуждения. Приведя Анондомойи на веранду, он усадил ее на циновку, которую сам расстелил на полу.

— Ну, так в чем же дело, Бину? — сказала Анондомойи. — Что ты мне хочешь сказать?

— Ничего, ма, ровно ничего. Я хочу, чтобы говорила ты.

Дело в том, что Биною не терпелось узнать, какое впечатление произвели на Анондомойи дочери Пореша-бабу.

— Ах, вот оно что! — воскликнула Анондомойи. — И ради этого ты заставил меня бросить всю работу. А я-то думала, что ты хочешь сообщить мне что-то важное.

— Если бы я не привел тебя сюда, ты не увидела бы такого чудесного заката, — ответил молодой человек.

Декабрьское солнце и правда садилось за крышами Калькутты, но оно, казалось, было объято унынием: не искрилось и не сверкало, а словно меркло над горизонтом в дымном мареве столицы. Но сегодня для Биноя даже этот тусклый закат так и играл волшебными красками. И ему казалось, что весь мир сомкнулся вокруг него, а небо, приблизившись, ласково и нежно баюкает его.

— Обе девочки очаровательны, — сказала Анондомойи.

Но Биною этого показалось мало, и он сделал все, чтобы продлить разговор. Он старательно припоминал различные по дробности своего знакомства с семьей Пореша-бабу. Все эти эпизоды сами по себе были в достаточной степени незначительными, но волнение Биноя и живой интерес Анондомойи, тишина, окружавшая их, и сгущающиеся тени осеннего вечера придавали каждой мелочи в этой семейной хронике какой-то особенный, глубокий смысл.

Неожиданно Анондомойи сказала со вздохом:

— Как бы мне хотелось, чтобы Гора женился на Шучорите!

Биной выпрямился.

— Я и сам об этом часто думал, ма! — сказал он. — Шучорита прямо создана для Горы!

— Но разве это возможно? — задумчиво произнесла Анопдомойи.

— А почему бы и нет? — воскликнул Биной. — Я далеко не уверен, что Гора равнодушен к Шучорите.