Проспер Мериме: Недовольные

Входит Жюльета.

Графиня де Турнель, Жюльета.

Графиня. К чему две вазы? Я просила принести только одну.

Жюльета. Это для симметрии, сударыня.

Графиня. Для симметрии?.. Унесите вторую вазу, а эту поставьте рядом с колокольчиком. Письмо и книгу передайте госпоже де Сент-Дениз... Да!.. Зайдите на обратном пути к книготорговцу Питу и возьмите у него сочинение Макиавелли. Государь[2] «Государь» Макиавелли. — Эта книга итальянского писателя эпохи Возрождения Никколо Макиавелли (1469—1527) вышла впервые в 1532 году (написана в 1513); она прославляет сильного государя, использующего любые средства в борьбе за власть. Графиня де Турнель в годы бонапартистского террора не случайно заказывает в книжной лавке именно эту книгу. . Запомните? Государь Макиавелли.

Жюльета. Государь Макиавелли! Но если это новый роман, сударыня, Питу, верно, еще не успел его выписать.

Графиня. Эта книга имеется во всех библиотеках. Подождите, я запишу название: Государь , Макиавелли, в лучшем переводе.

Жюльета уходит.

Графиня де Турнель одна.

Графиня. Наконец-то я избавилась от нее! А Франсуа — верный человек... Как медленно идет время! Я себя не помню от радости. Вот я и в своей стихии! Быть заговорщиком — какое это приятное занятие!

Входит граф де Турнель.

Графиня де Турнель, граф де Турнель.

Графиня. Итак, господин де Турнель, час настал. Надеюсь, ваши страхи рассеялись?

Граф. Страхи?.. Скажите лучше, беспокойство, и, откровенно говоря, это беспокойство вполне обоснованно. Замышлять заговор по нашим временам!.. А ведь мы замышляем заговор . Не знаю, понимаете ли вы, как это опасно, когда имеете дело с вездесущей полицией императора. Известно ли вам, что она жестока до крайности и что если наш заговор будет раскрыт, то мы еще дешево отделаемся, проведя остаток жизни в Венсенском или каком-нибудь другом замке [3] ...в Венсенском... замке. — При Наполеоне здесь содержали особо опасных государственных преступников. ?!

Графиня. А слава, если мы восторжествуем!

Граф. Слава — громкое слово, и только. Впрочем, раз уж мы затеяли... несколько легкомысленно это дело, постараемся вести себя осмотрительно. Заговор так заговор, согласен, раз вы этого желаете, но зачем себя компрометировать? Знаете, что меня тревожит больше всего? Я боюсь, как бы вы не повредили нашему делу своим усердием, которое граничит нередко с безрассудством. На днях, например, у префекта вы заявили весьма некстати, в присутствии человек двадцати гостей, что вам не нравится война с Испанией и что вы были бы очень огорчены, если бы туда послали вашего кузена.

Графиня. А разве не ужасна испанская война... война... началом которой послужило гнусное предательство [4] ...гнусное предательство. — Графиня имеет в виду так называемое Свидание в Байоне (5 мая 1808 года), когда Наполеон, делая вид, что хочет примирить испанского короля Карла IV и его наследника Фердинанда VII, арестовал обоих и заставил отречься от престола в пользу его брата Жозефа. ? И кто же оказался жертвой этого чудовищного вероломства? Принцы, которых мы должны боготворить, ибо они принадлежат к августейшему семейству [5] ...ибо они принадлежат к августейшему семейству... — В Испании в то время правила одна из ветвей рода Бурбонов. , некогда правившему нами... Когда-нибудь с божьей помощью мы вновь увидим его на престоле.

Граф. Не говорите так громко. Франсуа может услышать нас из передней. Да, согласен, испанская война ужасна, но сказать это у префекта!.. Он все слышал — после обеда его супруга предложила кофе всем гостям, кроме меня.

Графиня. Хороша месть, нечего сказать! Вполне достойная этой особы, которая важничает, сидя в своей коляске, будто никто не знает, что она дочь басонщика. Терпение! Придет день, и мы обратим в прах те ядовитые грибы, которые революция взрастила на развалинах престола.

Граф. И восстановим законный порядок. Я не дождусь его возвращения. С этими новыми законами невозможно послать на галеры подлых браконьеров, которые после первого октября не оставляют нам в лесу ни одной куропатки.

Графиня. Вспомните о славных привилегиях, которыми пользовались ваши предки. Разве не вопиет о мщении то обстоятельство, что граф де Турнель не был назначен губернатором своей провинции, — он, чьи предки содержали тяжело вооруженных всадников и взимали сбор со всякого, кто переправлялся по дрянному мостику в миле отсюда?