Решад Гюнтекин - Клеймо

- Вот неудача. Если бы знала, что вечером попаду на Бейоглу, надела бы чаршаф поновей и лакированные туфли.

Я вопросительно посмотрел на неё.

- В Фатихе живёт наша старая служанка. Я ходила её навестить. Ну, а чтобы по дороге ко мне не привязывались, надела это старьё. А то ведь от мужчин прохода нет. Стоит только надеть что-нибудь получше, тут же начинают цепляться. Хорошо, если только свидание назначат.

Она болтала без умолку, весело смеялась, прижималась к моему плечу, - это было отвратительное зрелище! Только что жалобно плакала, а теперь хохочет во всё горло. А я-то думал: она забьётся в угол, умилённо будет лить слёзы от счастья. Какое там! Стала рассказывать басни о старой прислуге и новых чаршафах. Может быть, она принимает меня за одного из своих уличных клиентов? Если это так, подумал я, то улыбаться клиенту - пусть сквозь слёзы - профессиональная необходимость.

- Сама удивляюсь, как я сегодня влипла в эту историю, - между тем продолжала женщина. - Неужто этот грязный боров, увидев меня в таком наряде, принял за обыкновенную шлюху? Я бы этого невоспитанного ишака поставила на своё место, да только не люблю связываться с собаками. Набрехал, будто я часы у него украла. Да таким, как он, я милостыню подаю. Часы украла, в лавку зашла покупать. В его вонючую лавку, право же, ей-богу, ногой ступить противно, не то что покупать. В участке этой собаке я бы такое показала, только ведь полиция у нас известно какая. Выкинут номер, а потом докажи, что ты не верблюд. Да я таких в лакеи не взяла бы. В Шухзадебаши есть купец Гаффар-бей, вы его знаете?

- Нет.

- Очень богатый человек. И молодой и красивый. С ума по мне сходит. Валяется у моих ног: "Лавка твоя, говорит, бери, что хочешь, Намие-ханым!" Стану я на этого поганого фруктовщика вешаться?! Два фунта гнилых овощей на прилавке, а он, вишь, нос задирает.

От этих слов у меня по спине мурашки пошли. Я перестал её слушать.

"Она ещё совсем ребёнок, - уговаривал я себя. - Опустившись на дно жизни, она не может рассуждать и говорить иначе. Нет, от своего решения я не отступлюсь. Надо разбудить в её душе чистые чувства. Пусть в этой Женщине воплотится мечта созидателя."

В годы войны на площади Таксим был отель, который содержал старик Эфтад-эфенди из Карамана. Здесь останавливались обычно купцы, приезжавшие из Анатолии в Стамбул по своим делам.

В отеле Эфтан-эфенди, как на бирже, заключались торговые сделки. Но славился он не купеческими махинациями, а тайными развлечениями, которые предприимчивый хозяин всегда был готов предложить своим клиентам, неумелым провинциалам, желавшим в столице покутить и повеселиться. Сегодня аданскому купцу в чалме, с седой бородой - святому на вид человеку - в полночь тайком приводили двух девиц. А следующей ночью, глядишь, уже устраивали шикарное угощение с музыкой и женщинами для конийского именитого гостя.

В отеле Эфтад-эфенди всем хорошо был известен номерной Лигор-ага, старый служитель, которому давно уже исполнилось пятьдесят, - вот он-то и ведал всеми тайными делами.

Лигор-ага знал меня как скромного молодого человека и был чрезвычайно удивлён, увидев в компании уличной девки. Пока я отдавал приказания, стараясь ничем не выдать своего смущения, он искоса поглядывал на мою спутницу и презрительно усмехался.

В ожидании обеда я предложил посидеть пока на просторном балконе, на который выходила моя комната, и полюбоваться Босфором.

От моего недавнего воодушевления не осталось и следа. Говорить уже не хотелось, и на бесцеремонные вопросы моей спутницы я отвечал мрачно и односложно.

- Ты чего же нос повесил, мой дорогой? - вдруг сказала она решительно. – Да ещё и привёл меня.

Я испугался, как бы она не поняла, что я раскаиваюсь в своём поступке, и поспешил ответить:

- Устал, наверное, да всё это происшествие меня расстроило. Тебя жалко, понимаешь? Как тебя зовут?

- Намие. А тебя?

- Иффет.

- Никогда не слышала, чтобы мужчину звали Иффетом.

- Скажи, Намие-ханым, тебе, наверное, такая жизнь изрядно опостылела?

- Как тебе сказать? Ко всему привыкаешь.

- У тебя никого нет?

- Отчего же? Отец мутасаррифом в провинции. Погоди, где же это? Запамятовала округ. Кажется, в Измите [29] ...Кажется, в Измите... – Измит - город на Мраморном море. . Есть ещё дядя. Очень богатый торговец, денег у него - куры не клюют.

Она врала с такой же беззастенчивостью, как и по дороге, когда мы ехали на извозчике: мильонщик-дядя, богатые тётки.