Синклер Льюис: Кингсблад, потомок королей

— Мы тоже больше не будем. Мы решили, что, пожалуй, это в самом деле нехорошее слово. — Голос Вестл звучал уж очень ласково.

— Нет, это хорошее слово! — сказала Бидди убежденно.

Заглянул Роберт Кингсблад, старший брат Нийла, в чаянии даровой выпивки, и Бидди встретила его возгласом: «Дядя Ниггер пришел!»

— Это еще что? — изумился дядя Роберт.

А Вестл прикрикнула:

— Бидди! Сию же минуту перестань!

Но Бидди, взбудораженная общим вниманием, расходилась почти до истерики, как это бывает — и всегда некстати — даже с самыми хорошими и здоровыми детьми; она помчалась в кухню, и через минуту они в ужасе услыхали, как она окликнула Белфриду:

— Хелло, мисс Ниггер!

В довершение несчастья они услыхали, что Белфрида захохотала в ответ.

Пришлось объяснить все братцу Роберту, который был любопытен, как кошка, и примерно так же умен.

Он тут же высказал свое авторитетное мнение Коммерческого Директора Хлебопекарной Компании Остеруд, Производство Хлеба Витавим, Несравненный Вкус и Аромат, Залог Здоровья и Наслаждения:

— Вас интересует, как поступать с неграми, чтобы обходиться без неприятностей? Могу сказать вам, как поступать с неграми, чтобы обходиться без неприятностей. Наша фирма не знает никаких неприятностей с неграми, и нам никогда не приходится увольнять их, — по той простой причине, что мы никогда их не нанимаем. Вот вам самый лучший способ обходиться без неприятностей. Понятно? А между прочим, знаете ли, немудрено, что Белфрида разобиделась, когда вы прямо в глаза обозвали ее «ниггером».

— Да мы и не думали обзывать ее, Боб. Это мы собаку звали Ниггер, — объяснила Вестл.

— Ну, от этого не легче. Факт тот, что девчонка разобиделась. А не нанимали бы вы ее, не пришлось бы ей обижаться. Вот и видно разницу в так называемых врожденных умственных способностях у белой и черной расы. Я, например, и не подумал бы обижаться, если бы кто меня назвал «ниггер». Понятно? Ваша беда в том, что оба вы теряли время в колледжах вместо того, чтобы сразу заняться делом, как я, например. Первое правило — никогда не нанимайте негра. Ну, а дадут мне все-таки чего-нибудь выпить?

Таков был братец и дядя Роберт Кингсблад, коммерческий директор.

Хоть Белфрида и посмеялась, когда Бидди назвала ее «мисс Ниггер», за обедом выражение у нее снова было мученическое и оскорбленное; но во время десерта из кухни вдруг донесся оживленный шум: хихикала Белфрида, и ей вторил глуховатый мужской голос.

— Господи, что там еще такое! Пойду, налью себе воды, — решила Вестл, хотя прямо перед ее прибором стоял полный стакан.

Она осторожно пробралась в кухню. Там у яркого металлического столика стоял в небрежной позе высокий негр лет тридцати пяти. Кожа у него была темная, волосы курчавые, губы довольно толстые, но зато нос тонкий, как клинок. При взгляде на него приходили на ум не хлопковые поля, но оперетта, ипподром, веселый стук игральных костей. Его костюм составляли ярко-синие брюки, спортивная куртка в крупную клетку и нежно-розовый галстук бабочкой. У него были хорошие руки и крепкие плечи боксера в среднем весе; он был красив животной красотой, чуть даже страшноватой, должно быть, от того взгляда, которым он смотрел на Вестл, — дерзкого и насмешливого взгляда, как у человека, знавшего всех женщин от Сафо до королевы Марии и видевшего их насквозь. Его глаза не только раздевали Вестл; они намекали, что втайне и против воли ей это должно нравиться.

Она мысленно говорила себе: «Надо же так вырядиться, точно клоун в цирке!» — и в то же время смутно жалела, что ее положительный Нийл не способен надеть такой костюм и остаться романтически привлекательным.

Белфрида по-приятельски улыбнулась ей и заворковала:

— Ах, миссис Кингсблад, это мистер Борус Багдолл. Он владелец ночного клуба «Буги-Вуги» — чудное местечко. Мы с ним большие друзья. Он заехал проведать меня.

Речь Боруса лишь чуть-чуть отдавала сладковатым южнонегритянским акцентом:

— Я много слышал о миссис Кингсблад. Большая честь для меня. Могу я рассчитывать, что это не в последний раз?

«Он в глаза смеется надо мной!» — ужаснулась Вестл и, промямлив какие-то слова, которые едва ли могли служить доказательством ее интеллектуального превосходства, опрометью ринулась из кухни — без воды. В столовой она, смеясь, посмотрела на Нийла и сказала негромко и почти добродушно:

— Кажется, меня только что обхамили, и, кажется, герою это сошло с рук.

— Кто? Кертис?