Генри Джеймс - Трофеи Пойнтона

Фледа нашла миссис Герет в скромном номере; ее породистое лицо выглядело усталым — знак, как она доверительно обронила, напряжения, вызванного усилиями соблюдать осторожность, которую сохраняла для ее же, Фледы, пользы. В их отношениях укоренилась постоянная черта: старшая леди вынуждала младшую чуть-чуть кривить душой — давив на нее оказываемым доверием. Фледа с трудом соответствовала этому доверию, даже когда она в раннем порыве преданности обнаруживала способность горячо на него откликаться, а теперь, когда у нее появились свои тайны и обстоятельства, теперь, когда она не могла с такой же дерзновенностью, как это делала ее патронесса, все упрощать, у нее душа уходила в пятки. Даже в момент объятий Фледа чувствовала бремя, лежащее на плечах, так что ее настроение, скажем прямо, сильно испортилось, как только она спросила себя: что она вынесла из своего заветного уединения, чтобы выдерживать этот груз. Миссис Герет всегда высмеивала слабость, в ее приветствии чувствовались широта и великодушие, которое словно говорило: позор ущемленной совести! Что-то произошло — это Фледа видела; также она видела в браваде миссис Герет, которая, казалось, объявляла о полной перемене в ходе дел, непререкаемую уверенность в том, что здоровой молодой женщине происшедшее должно быть по вкусу. Приезд налегке заставил эту молодую женщину почувствовать себя сухой и черствой еще прежде, чем ее приятельница, заметив отсутствие вещей — правда, не с первого, а со второго взгляда, — выразила свое недоумение и сердито ей попеняла. Конечно же, она ожидала, что Фледа останется с ней.

Фледа сочла за наилучшее также прибегнуть к браваде, выказав ее с самого начала.

— Дорогая миссис Герет, я приехала подтвердить ваши ожидания, не тратя времени на долгие приготовления.

— В таком случае извольте заняться ими здесь! — Слова миссис Герет звучали крайне повелительно. — Вы едете со мной за границу!

«Вот тебе и раз!» — подумала Фледа.

— Нынче вечером… завтра? — улыбнулась она.

— На днях, как можно скорее. Ничего другого мне не остается. — У Фледы екнуло сердце: на какую из случившихся в последние дни перемен намекает миссис Герет. — Я уже все спланировала, — продолжала миссис Герет. — Я поеду самое малое на год. Начнем с Флоренции, устроимся там. Я, конечно, не рассчитываю, — добавила она, — что вам захочется провести со мной так много времени. Но это мы еще успеем решить. Оуэн присоединится к нам как только сможет, он сейчас не совсем готов, и ему не выехать вместе с нами. Но я уверена: такое путешествие — именно то, что ему нужно. Тут и перемена обстановки, и перерыв в обычных его занятиях.

Фледа слушала; она ничего не понимала.

— Как вы добры ко мне! — только и вымолвила она. Нарисованная миссис Герет картина вызывала столько вопросов, что она не знала, с какого начать. Она задала тот, который первым пришел на язык:

— Что, мистер Герет сам согласился составить нам компанию?

Мать мистера Герета в ответ расплылась в улыбке, но Фледа знала, что улыбка эта — молчаливое неодобрение той форме, в какой она упомянула ее сына. Она всегда называла его «мистером Оуэном» и теперь, проявив излишний такт, как бы отказывалась от этого права. Поведение миссис Герет напомнило Фледе, с каким видом она встретила оцепенелый взгляд своей гостьи, застывший при виде Рикса, заставленного трофеями Пойнтона.

— О, если вы ответите согласием за него, этого будет вполне довольно, — сказала она.

И, стоя от Фледы на расстоянии вытянутой руки, положила ладони ей на плечи, словно обуреваемая желанием дружески по ним похлопать, а в глубине ее сияющих глаз Фледа различала что-то темное и беспокойное.

— Ах вы, гадкая, лживая девчонка! Почему ничего мне не сказали?

Тон смягчал жесткость слов, и ее гостья почувствовала, что ею довольны, как никогда прежде. Это было частью большой взятки, чем-то вроде солидной купюры, сунутой в руку Фледы, которая могла лишь шарить в пустом кармане.

— Вы, надо полагать, уже в Риксе всё знали, но отрицали — начисто отрицали. Потому-то я и говорю — гадкая, лживая девчонка.

И потому-то, надо полагать, она еще раз чуть ли не силой ее поцеловала.

— Помилуйте! Прежде чем отвечать, надо же знать на что, — взмолилась Фледа.

Миссис Герет посмотрела на нее, и в глазах ее вновь появилось что-то жесткое.

— Будет, будет. Вы уже показали, какая вы скромница. Но если он без памяти влюблен в вас, неужели нужно ждать, чтобы я вам об этом сообщила?