Сабахаттин Али - Юсуф из Куюджака

При свете колеблющегося красного пламени, прежде чем оно погасло, Юсуф успел заметить, что Шакир вытащил из кармана пистолет. Отшвырнув хлыст, Юсуф выхватил из бурки свой револьвер. В тот же миг перед ним блеснула вспышка и пуля, со свистом пролете мимо его уха, шлепнулась в стену за его спиной.

Юсуф два раза выстрелил прямо перед собой и услышал звук падения: кто-то упал с тахты. Но он не чувствовал себя в безопасности. Ему казалось, что в каждом углу этой темной комнаты таится смерть и надо всех уничтожить, чтобы выйти отсюда живым. Но вообще-то он был не в состоянии размышлять. Сейчас он мстил за все те долгие годы, что держал себя в узде, и понимал, что ему уже не остановить колесо, которое завертелось в нем с бешеной силой. В этот миг он сводил счеты со всей своей жизнью, со всеми окружавшими его людьми, и эта расплата была тем грознее, что следовала за долгою покорностью.

Он стрелял туда, где ему чудилось хоть малейшее движение. Когда кончились патроны, он остановился. В темной комнате не слышно было ни малейшего шороха. Все были или убиты, или забились в угол от страха. Он вынул патроны из кармана шаровар и снова зарядил револьвер. Пустил в два угла наугад по пуле. Потом сунул револьвер в карман, повернул голову налево и тихо позвал:

- Муаззез!

Через секунду, которая показалась Юсуфу веками, рядом с ним на полу раздался шепот:

- Юсуф!

Он нагнулся и руки его наткнулись на что-то мягкое.

- Муаззез! - снова позвал он. Тот же шепот ответил:

- Юсуф!

- Ступай, поедем.

- Неси меня, Юсуф!..

Он обхватил жену, поднял ее на руки и вынес из комнаты. Через открытую дверь в прихожую падал свинцовый свет ночи. Юсуф вышел в сад.

Белая лошадь, заметив хозяина, повернулась к нему головой. Юсуф правой рукой обхватил Муаззез за талию и посадил ее на все еще мокрую от пота лошадь. Вскочил сам в седло, обнял жену, плотно закутал ее, пригнув голову, выехал через садовую калитку и снова, как несколько минут назад, пустил лошадь в галоп.

Теперь он ехал в сторону Балыкесира. За Соукту-лумбой началось шоссе, и лошадь поскакала еще быстрее. Дул все тот же леденящий ветер. Юсуф опять удивительно быстро добрался до Хаврана, не заезжая в город, объехал его со стороны кладбища и перебрался на другой берег речки. Он ни о чем не думал. Ему хотелось только покинуть как можно скорее эти места. где он провел самое страшное время своей жизни. Куда угодно! В горы, в безлюдные леса или в шумные города!.. Только бы подальше, туда, где его никто не мог бы найти!..

Когда они приблизились к Паламутлуку, ветер немного стих, но снег, сыпавший с вечера, валил еще сильнее. Крохотными звездочками он оседал на черной меховой бурке. Юсуф прижал Муаззез к груди, еще плотнее закутал ее в бурку, потом пригнулся к ее голове и спросил:

- Тебе холодно, Муаззез?

Молодая женщина не ответила. Когда Юсуф повторил свой вопрос, ее тело, завернутое в бурку, дрогнуло, послышались похожие на хрип звуки. Юсуф испуганно потряс ее.

- Что с тобой, Муаззез?

- Юсуф… - ответил слабый, тихий голос.

- Ну что? Говори, Муаззез!…

- Я, кажется, ранена, Юсуф!..

Юсуф отпустил повод. Лошадь поскакала еще быстрее. Снег забивался в рот, слепил глаза.

- Что ты говоришь, Муаззез! - крикнул он. - Ты ранена? Куда?

Муаззез не ответила, только попыталась прижаться

- Где рана? - снова спросил Юсуф. - Остановимся, я перевяжу!

- Не знаю, Юсуф… Как хочешь… Не знаю, где рана. Только очень больно… Я, кажется, умираю… Не останавливайся… Поедем быстрее!

__Куда же? - растерянно спросил Юсуф.

- Куда хочешь, Юсуф… Поедем, - едва слышно прошептала Муаззез.

Юсуф еще крепче обхватил ее руками. Лошадь, не чувствуя узды, неслась как бешеная. Снег шел все сильнее; он налипал на шапку, на волосы, даже на ресницы, приятно холодя лицо.

Кругом было светло от снега. Оливы по краям дороги стали встречаться реже, появились чинары. Лошадь вдруг свернула налево. Юсуф заметил впереди деревянный мост, перекинутый через пенящуюся речку. Лошадь пронеслась по разбитым, подпрыгивающим доскам на противоположный берег и вдруг перешла на шаг… Она быстро и тяжело дышала, мотала головой.

С тех пор как они проехали Зейтинли, она все время скакала галопом и была теперь вся в мыле. Несколько минут она еще поднималась по склону, а потом совсем остановилась.

Юсуф понял, что дальше она не пойдет. Придерживая Муаззез, он спрыгнул на землю, снял ее. Тело Муаззез было легким и тоненьким, как у ребенка. Он снова завернул ее в бурку и понес к дереву, на краю дороги. Белая лошадь, волоча по земле повод, шла за ними. Юсуф склонился над Муаззез. Он еще раз хотел спросить, куда она ранена, чтобы перевязать ее.