А маленькие фигурки — все ближе и ближе, и вот уже из тени выплыли залитые солнцем ступени церкви.
Сама она в длинном, белоснежном одеянии новобрачной идет под руку с Лео. Должно быть, солнце светит сильно, и оттого она слегка наклоняет голову. За ними, одна за другой, возникают из тьмы другие фигуры свадебного кортежа. В первом ряду идет мать. Она наверняка плачет, но в руках у нее огромный букет ярких цветов, и потому Карле не видно материнских слез. Микеле идет, опустив глаза, точно боится оступиться. Лиза — в необыкновенно красивом летнем платье. А сзади — множество приглашенных, невозможно даже разглядеть их лица; женщины — в белых платьях, мужчины — в черных костюмах. Они замыкают шествие. Некоторые из них еще остаются в тени, другие уже озарены лучами солнца. Все приглашенные — в элегантных костюмах, можно даже различить, как изумительно отглажена складка на брюках. Почти у всех мужчин в руках сверкающие цилиндры. В руках у женщин — большие, пышные букеты цветов… А теперь приглашенные на свадьбу возникают уже из-под невидимых сводов церкви и вслед за новобрачными спускаются по той же лестнице. Как и прежде, ступени церкви залиты лучами солнца.
Внезапно зазвучала музыка, медлительная и торжественная, она точно сопровождает свадебный кортеж. Играет ли это орган или звонят колокола? Карле чудится, что она слышат ликующие звуки церковной музыки. В них и торжество и горькая, щемящая грусть, точно она в своем белоснежном одеянии, под руку с мужем, идет навстречу не счастью, а жизни, полной незаметного самопожертвования, сомнений и неодолимых трудностей…
Она встрепенулась. Рука брата сжала ее руку. Черная тень на ветровом стекле становилась все больше и быстро поглощала сверкающие фигурки свадебного кортежа, точно это была засвеченная фотопленка. Автомобиль замедлил свой бег, а затем и совсем остановился — ждал, пока толпа перейдет улицу. Дождь лил не переставая. Скрип тормозов, гудки, громкие голоса, яркий свет. Наконец автомобиль вздрогнул, покачнулся и понесся дальше.
— Ну, так что случилось? — повернувшись, спросила она у Микеле.
Он как-то нелепо, конвульсивно взмахнул рукой.
— Если не ошибаюсь, — с трудом сказал он, — я так и не объяснил причину, по которой ты должна отказать Лео?
Она пристально посмотрела на него.
— Нет.
— Тогда слушай. — Он наклонился и стал торопливо, сбивчиво рассказывать: — Причина вот в чем… Сегодня, прежде чем отправиться к Лизе… Кстати, это она открыла мне глаза на твою связь с Лео…
— Ах, так это была она!
— Да! Похоже, она застала вас вчера в передней, когда вы обнимались. Но я, кажется, отвлекся… Вчера, прежде чем отправиться к Лизе, не помню уж почему, я задумался о наших делах (по правде говоря, они весьма скверные) и постепенно, в поисках спасительных средств, дошел до того, что, как говорится, потерял всякую совесть. Я поймал себя на том, что хладнокровно прикидываю: мы накануне разорения, и тут уж ничего не поделаешь. Если так будет продолжаться и дальше, через год мы станем нищими… Но чтобы избежать этого, не разумно ли будет пойти на жертвы или хотя бы на сделку? Да, но с кем можно пойти на выгодную сделку? Только с Лео… И я невольно подумал — он ловелас и ради женщины, которая ему понравится, отдаст все. А может, стоит ему намекнуть, что в обмен на определенную сумму денег я не прочь отдать ему свою сестру Карлу. Словом — что я готов привести ее к нему в дом.
— И ты мог такое подумать?! — воскликнула Карла, стремительно повернувшись к брату и впившись в него взглядом.
На миг луч света уличного фонаря упал на лицо Микеле. И она увидела его широко раскрытые глаза, которые безмолвно, с отвратительным, жалким смирением ответили ей «да, мог». Микеле был бледен как полотно. Она отвернулась. Сердце больно сжалось от тоски и щемящей жалости к себе самой.
Машина неслась по улицам, Микеле продолжал рассказывать.
— Да, мне пришла в голову такая мысль… И знаешь, мне казалось, что я все вижу воочию. — Он взмахнул рукой, точно желая схватить что-то. — Казалось, что мы втроем, я, ты, Лео, отправляемся к нему домой… (Когда я бываю в смятении, я словно вижу наяву все, о чем в этот момент думаю.) В гостиной Лео угостил нас чаем. Потом я ушел, незаметно, как мы с ним заранее условились, оставив тебя наедине с Лео.
— Какой ужас! — испуганно пробормотала она, но Микеле не расслышал.
— И вот… Понимаешь? Когда я смотрел на вас, сидящих у окна гостиной, и Лео предложил тебе стать его женой… Мне показалось, что я вижу ту же, созданную моей фантазией, сцену… Такое со всеми случается… Идешь по улице и думаешь, что застанешь знакомых в таком-то виде, и действительно застаешь их в этом виде… Но в данном случае присутствовал еще и расчет — поживиться за счет Лео. И тогда я сказал себе: «Все произошло в точности, как я надеялся». А я не должен был на это надеяться. Все произошло так, словно я действительно предложил Лео: «Послушай, Лео… есть Карла, моя сестра… Красивая, цветущая девушка…» Не обижайся… Но именно так я представлял себе наш разговор…
Читать дальше