Гилберт Кийт Честертон - Охотничьи рассказы

Аккуратная живая изгородь была густа, как в дворцовом саду, и самая ее искусственность напоминала скорее о королеве Анне, чем о королеве Виктории. Пруд, выложенный по краю камнем и окруженный ирисами, казался классическим озерцом, а не искусственной лужей. Стоит ли гадать о том, почему душа человека и уклад его жизни так влияют на обстановку? Как бы то ни было, душа Арчера пропитала огород. Арчер был человек дела и свое новое занятие воспринял на редкость серьезно. В отличие от сада, огород выглядел не искусственным, а по-сельски живым. Даже деревенские хитрости были тут: клубнику покрывала сетка от птиц, висели крест-накрест усаженные перьями веревки, а посреди самой большой грядки торчало старое пугало. Его одиночество разделял и оспаривал другой самозваный гость — на самом краю огорода стоял божок из тропиков, уместный тут не больше, чем скребок для чистки обуви. Полковник не был бы таким законченным служакой, если бы не отдал дань любви к путешествиям. Когда-то он увлекался этнографией и привез этого божка. Однако сейчас он смотрел не на божка, а на пугало.

— Кстати, Арчер,— сказал он,— вам не кажется, что пугалу нужна новая шляпа?

— Не уверен, сэр,— серьезно сказал садовник.

— Нет, посудите сами,— возразил хозяин,— что такое пугало? В теории, увидев его, простодушная птица должна подумать, что я гуляю в огороде. Boт то существо в непотребной шляпе — это я! Не совсем точный портрет. Я бы сказал, в духе импрессионизма. Тот, кто носит такую шляпу, никогда не будет строг к воробью. Борьба характеров, то-се — и, поверьте, воробей победит. Кстати, что это за палка там привязана?

— По-видимому, сэр,— сказал Арчер,— она изображает ружье.

— Под таким углом ружье не держат,— заметил Крейн.— И вообще существо в подобной шляпе непременно промахнется.

— Прикажете приобрести новую шляпу, сэр? — спросил терпеливый Арчер.

— Ну, что вы! — беззаботно ответил хозяин. — Я отдам бедняге свою. Как святой Мартин отдал плащ [1] Св. Мартин (316?–397), епископ Турский. Однажды св. Мартин, увидев раздетого и нищего человека, снял с себя плащ, рассек его мечем надвое и половину отдал нищему. .

— Отдадите свою...— нетвердо, но почтительно повторил Арчер.

Полковник снял блестящий цилиндр и надел на божка, стоявшего у его ног. Камень как будто ожил, и щеголеватый карлик осклабился на зелень огорода.

— Что-то она слишком целая,— озабоченно сказал полковник.— Пугала таких не носят. Посмотрим, что тут можно сделать.

Он раскрутил трость над головой и обрушил ее на цилиндр. Тот осел до пустых глазниц идола.

— Смягчена прикосновением времени,— заметил полковник, протягивая слуге атласные останки.— Наденьте ее на пугало, друг мой. Сами видите, мне она не годится.

Арчер взял шляпу послушно, как автомат, но глаза его заметно округлились.

— Поспешим,— весело сказал полковник.— Я чуть было не отправился в церковь слишком рано, а теперь боюсь опоздать.

— Вы намерены посетить церковь без шляпы, сэр?— спросил Арчер.

— Как можно! — сказал полковник.— Каждый должен снять шляпу, входя в храм. А если шляпы нет, что снимешь? Ай-ай-ай, где сегодня ваш разум? Выкопайте, пожалуйста, кочанчик.

Вышколенный слуга повторил «кочанчик» не столько четко, сколько сдавленно.

— А теперь, будьте другом, дайте мне кочан,— сказал полковник.— Уже пора. Кажется, одиннадцать пробило.

Арчер тяжело побрел к капустной грядке с кочанами самых чудовищных форм и сочных красок, которые достойней философского раздумья, чем нам, легкомысленным, кажется. Овощи причудливы и не так уж будничны. Если бы мы назвали капусту кактусом, мы увидели бы в ней немало занятного.

Эти истины открывались полковнику, пока он, опередив колеблющегося Арчера, извлекал из земли громадный зеленый кочан с длинным корнем. Потом, вооружившись садовым ножом, он обрезал корень, вылущил середину кочана и, перевернув его, с серьезным видом водрузил себе на голову. Наполеон и другие военные вожди любили короны — и полковник, подобно кесарям, увенчал себя зеленью. Историку, склонному к философии, пришли бы в голову и другие сравнения, если бы он взглянул отвлеченно на капустную шляпу.

Прихожане глядели на нее, но никак не отвлеченно. Шляпа казалась им даже слишком конкретной. Ни одному философу не выразить того, что думали, взирая на полковника, обитатели Рябиновой Заводи и Верескового Склона. Что скажешь, когда один из самых достойных и уважаемых соседей, образец хороших манер, если не вкуса, торжественно шествует в церковь с капустой на голове?

Читать дальше