Дэвид Лоуренс - Дочь леди Чаттерли

— Жак, я хочу тебя!..

Он смотрел на нее чуть ли не с состраданием и ласково гладил ее по волосам.

— Нет, моя дорогая, это была бы grande betise [32] Большая глупость (фр.). с моей стороны.

Она дрожала, прижавшись щекой к его плечу.

Может, он прав, и она на самом деле не в себе? Сейчас готова поддаться минутному настроению, а завтра будет об этом сожалеть. Но ведь обучить ее искусству любви способен лишь такой чуткий человек, как Жак.

— Но я уверена, что хочу тебя, Жак.

Он нежно поцеловал ее в губы.

— Потому что тебе нравится, как я тебя целую. Ведь целовать тоже искусство. Вот так целует своих родителей ребенок. — Жак поочередно коснулся губами обеих ее щек, и Клэр улыбнулась. — А вот так целуются друзья. — Он снова поцеловал ее в обе щеки, на сей раз покрепче. Потом впился губами в ее губы, заставил их раскрыться и просунул между ними язык. — А вот так мужчина целует свою желанную…

Клэр страстно ответила на его поцелуй. Жак так ласков и нежен, что целоваться с ним наслаждение.

Она подалась к нему всем телом. Жак медленно погладил ладонью ее обнаженные плечи, спину, потом обнял за талию. Клэр закрыла глаза. Его ласки расслабляли. Они были утонченны и очень нежны. Она вздохнула от счастья. Он обнял ее обеими руками, мягко, но властно заставил лечь на спину. Она лежала на диване, вся в его объятьях. Жак лег рядом. Она слегка подвинулась, и он стал нежно ласкать ее грудь. Потом поцеловал в губы, на сей раз более страстно, чем до этого. По ее телу прокатилась дрожь — как сладко, сладко!.. Хотелось быть еще, еще ближе к нему. Выражение лица Жака изменилось — он побледнел, задышал часто и прерывисто. И закрыл глаза.

— Ты начинаешь хотеть меня, — сказал он. — Так, как женщина хочет мужчину. Правда, моя девушка с лилией?

Да, с радостью думала она. Я хочу тебя. Хочу, чтобы это ни с чем ни сравнимое наслаждение длилось вечно. Все будет в порядке. Жак знает, как нужно со мной обращаться.

Она была полна желания, предчувствия наслаждения. Быстро и умело Жак расстегнул платье, высвободил ее руки. И тут же встал и вышел из комнаты. Когда он вернулся, на нем был халат нараспашку и больше ничего.

Увидев Жака, Клэр ощутила прежний ужас. Желание куда-то делось, исчезло, испарилось. А еще она испытывала горькое разочарование и жгучий стыд. Она поспешила закрыться платьем. Жак молча взирал на девушку. Его бросало то в жар, то в холод. Он бы наверняка почувствовал себя оскорбленным и даже разозлился, если бы Клэр не рассказала ему о том, что пережила с Робином. Одно он знал точно: когда он уходил, Клэр готова была отдаться ему. Теперь она испытывала к нему отвращение.

Он присел на диван.

Она спрятала лицо в ладонях. Он ласково отнял их и заставил ее посмотреть ему в глаза.

— Думаешь, я монстр, который захочет взять тебя силой? Ты не хочешь меня, да? — тихо спросил он.

Она расплакалась, припав к его плечу. Он медленно и нежно гладил ее по волосам.

— Прости, прости меня, — всхлипывая, твердила она. — Я не должна была так поступать. Ты хороший… ты очень хороший. Жак, ты должен меня возненавидеть. Мне стыдно, мне очень стыдно…

Он гладил ее по волосам.

— Cherie, ни ты, ни я не знали, чем это кончится. Пожалуйста, не расстраивайся. Определенно для этого есть причины. Моя наружность еще не испугала ни одну женщину. — Он улыбнулся. — Может, ты скажешь мне, чем я тебя так испугал?

Она подняла голову и посмотрела на него полными слез глазами.

— Ты тут ни при чем. Это я… странная.

— Я все еще не верю в это, Клэр. Чем я мог тебя так напугать?

— Я не испугалась. Мне стало… противно.

— Это из-за того, что твои родители влюблены друг в друга и не скрывают от тебя своего желания заниматься любовью?

— Нет, не только из-за этого. Понимаешь, когда мне было тринадцать лет, я видела, как… Я еще никому об этом не рассказывала. Но тебе я, кажется, могу рассказать. Ты все поймешь.

— Дело было летом, — рассказывала Клэр. — Я гуляла на лугу. Сено уже скосили, и в воздухе стоял чудесный аромат трав. У меня на душе было так хорошо, радостно. Я шла и думала о том, какое счастье быть молодой, красивой, чистой. Вдруг я услышала чей-то смех, сперва мужской, потом женский. Я огляделась по сторонам, но вокруг не было ни души. Тогда я догадалась, что кто-то сидит за стогом. Наверное, подумала я, люди устроили пикник. Правда, это были владения моего отца, но иногда кто-то устраивал на лугу пикник. Меня охватило обычное детское любопытство. Я подошла поближе и услышала стон. Я испугалась. Не помню уже, что я подумала, то ли что там кого-то убивают, то ли еще что-то, однако, несмотря на страх, я чувствовала сильнейшее любопытство.