Дэвид Лоуренс - Дочь леди Чаттерли

Крэйг рассмеялся, сочтя вопрос чрезвычайно наивным. Но увидев, с каким нетерпением Клэр ждет от него ответа, поспешил сказать:

— Еще как! В твоем присутствии все парни чувствуют себя на голову выше. Голубушка, неужели ты не знаешь, что от одного твоего взгляда замирает сердце? Ты не девчонка, а настоящая конфетка.

— Да, я понимаю, что возбуждаю в мужчине желание, — медленно произнесла Клэр. — Желание и больше ничего?

Хэм взял ее за руку.

— Не только желание, Клэр! Понимаю, ты слегка не в себе после того, что произошло у тебя с этим твоим Робином. Держу пари, под твоими рыжими волосами прячутся всякие загадки, которые очень даже хотелось бы разгадать нашему брату.

Клэр вздохнула. Хэм все больше и больше нравился ей. Чуток, очень чуток, и не по годам развит.

— Беда в том, голубушка, что ты слишком красива, — продолжал рассуждать Хэм. — Твоя красота сводит с ума и заставляет забывать обо всем остальном. Поверь мне, глядя на тебя, мне стоит больших усилий помнить о том, что у тебя есть еще и душа. Да и пахнет от тебя как-то уж очень соблазнительно.

Хэмилтон глаз не мог отвести от сидевшей рядом с ним девушки. Кажется, на этот раз он здорово втюрился. В девчонке есть какой-то умопомрачительный шарм. Дело не в том, что она англичанка — у него уже и англичанки были. Вполне нормальные девчонки, но ничего особенного. Эта же — загадка. С ней можно болтать обо всем на свете, она будет тебе улыбаться и все равно останется от тебя за тысячи миль. И почему на ее лице это странное выражение грусти или даже печали? Вряд ли только из-за разрыва с женихом.

Хэм, обладавший здоровым мужским тщеславием, поклялся себе, что непременно сломает этот барьер отчужденности.

— Послушай, голубушка, мне хочется отвлечь тебя от твоих мрачных мыслей, — сказал он, весело улыбнувшись Клэр. — Прочь задумчивость. А ну-ка иди сюда.

И он раскрыл объятья.

Клэр вся напряглась, но позволила себя обнять. Хэм поцеловал ее в губы. Она высвободилась и тут же отодвинулась от него.

— Хэм, я считаю тебя очень красивым парнем, — сказала она. — Да ты и сам это знаешь.

— Я рад, что ты так считаешь! — Он вдруг зарылся лицом в ее волосы. — Послушай, голубушка, на улице такой туманище и завтра скорее всего все вылеты отменят. Может, двинем куда-нибудь? Я на колесах, ты покажешь мне свой Сассекс.

— А как насчет бензина?

— Мой драндулет бегает на авиационном. Ну, ну, думай.

— Мы могли бы съездить в замок Арундел или в Пивенси, а потом…

Клэр вдруг замолчала.

— Соглашайся, голубушка. Я буду на седьмом небе от счастья. Кстати, торжественно обещаю вести себя пристойно. Разумеется, в том случае, если ты будешь на этом настаивать.

Клэр была в растерянности. Хэм ей нравился — он помог ей хотя бы ненадолго забыться.

История с Робином вымотала ей душу. Там теперь царила пустота. И в жизни нет ничего — сплошная пустота и работа, работа, работа… Может, Хэму удастся наполнить ее существование каким-то смыслом?

— Ну, и что ты мне ответишь? — не унимался Хэм.

— Отвечу, что я согласна. Путешествовать, так путешествовать.

Он хотел ее поцеловать, но она взяла его за руку и потащила танцевать.

Поездка в Арундел удалась на славу. День был холодный, в низинах стлался туман. Хэм болтал без умолку, стараясь отвлечь Клэр от ее мыслей. Он задавал бесконечные вопросы об английских обычаях и традициях, в свою очередь рассказывал об Америке, о своей родной Вирджинии.

От Арундела Хэм, по его собственному выражению, чокнулся. Он снимал все подряд, а больше всего Клэр. И все время старался ее рассмешить.

Вел он себя вполне пристойно. Но когда они возвращались домой, съехал с шоссе на боковую дорожку и остановил машину. Увидев, что Клэр побледнела и изменилась в лице, рассмеялся и сказал:

— Голубушка, я тебя не съем. Ведь я не забыл про свое обещание. Но, думаю, ты не имеешь ничего против такого дружеского поцелуя, как прошлым вечером, не так ли?

Она побоялась показаться ханжой и ничего ему не ответила. Хэм обнял ее, впился в губы, и она поняла, что совершила ошибку. Дыхание парня стало частым и прерывистым. Поцелуй оказался куда более страстным, чем вчерашний. Она вспомнила Робина, ту злополучную ночь… От страха даже вспотели ладони.

— Клэр, Клэр, голубушка моя… Ты такая, такая… восхитительная, — бормотал он.

— Хэм, ты же обещал!

Он отстранился и с удивлением посмотрел на девушку.

— Ты разве не хочешь немного потискаться?

— Потискаться?