Томас Рид - Жена-девочка

— Ха! Ха! — рассмеялась мисс Вернон. — Вы не должны серьезно относиться к тому, что говорит Франк. Он вечно кого-нибудь оскорбляет.

— Я ничего не имею против этого — потому, что я слышал, как вы ему ответили. Тысяча благодарностей моему благородному защитнику!

— О, то, что я сказала про вас, не было простой похвалой. Я только сказала правду. Если бы не вы, я бы утонула. Я уверена в этом.

— Но ведь если бы не вы, меня бы расстреляли. Разве это не правда?

Она ответила не сразу. Румянец заиграл на ее щеках, в то время как тень легла на ее лицо.

— Я не люблю вспоминать о том, что тогда случилось со мной… но все же, мисс Вернон! Признайтесь, что вы помогли мне тогда. Это сделает меня счастливым, вы даже не представляете себе насколько!

— Я не совсем понимаю вас, капитан Майнард.

— Хорошо, я скажу проще. Это вы тогда послали вашего отца, чтобы спасти меня?

Этот вопрос был лишним, он и без того знал, что это правда. Разве он мог забыть ее слова: «Я приду к вам на помощь!»

Она не пришла, как он ожидал, но она сделала больше. Она передала весть тому, кто был способен защитить его.

— Да, это так, — ответила она. — Я рассказала папе о вашей беде. Мне было несложно сделать это. Я не подвергала себя никакой опасности; и, наверное, если бы я этого не сделала, я бы проявила черную неблагодарность к своему спасителю. Но вас бы спасли и без меня. Другие ваши друзья прибыли бы вовремя.

— Другие мои друзья?

— Конечно, разве вы не знаете?

— О, вы имеете в виду американского посла!

— И этих двух американских леди, которые пришли с ним к вам в тюрьму.

— Две леди! Я не видел никаких леди. И никогда не слышал о них. Американский посол прибыл, но, честно говоря, он прибыл слишком поздно. Это именно вашему отцу и вам я обязан своим спасением. Я хотел, чтоб вы знали, мисс Вернон, как я вам обязан! Я никогда не забуду этого!

Майнард говорил, и в словах его чувствовалась страсть, которой он не в силах был управлять. Это не было связано с попыткой оправдаться за визит в тюрьму двух дам, которые сопровождали американского посла. Майнард на самом деле не знал, кто они; он позабыл о том, что когда-то восхищался двумя американскими девушками. Его радовало во время освобождения только то, что у него есть друзья, готовые прийти на помощь.

Находиться сейчас в этом лесу перед этим светлым созданием, этой нимфой, и убедиться, что именно она спасла ему жизнь, так же как и он ей, — было для него подлинным счастьем.

Он был бы на вершине блаженства, если бы мог убедиться, что ее внимание к нему было вызвано той же самой причиной, что его внимание к ней. О, как бы он хотел прочитать тайну ее влюбленного сердца!

Но это была очень деликатная и небезопасная загадка; слишком деликатная для джентльмена и слишком опасная для того, чье собственное сердце было к ней небезразлично. Поэтому он не решался заглянуть поглубже.

— Мисс Вернон, — сказал он, возвращая беседу в повседневное русло, — ваш кузен, кажется, неожиданно оставил вас. Могу ли я оказать вам любезность и проводить вас домой? Я думаю, что смогу найти путь к дому благодаря любезным инструкциям мастера [56] Мастер — шутливое обращение к сыну барина, барчуку. Скадамора.

Мастер Скадамор! Если бы этот молодой джентльмен был здесь, он, наверное, не рад был бы такому титулу.

— Нет-нет! — отказалась дочь баронета, скорее всего, чтобы показать, что она уже не ребенок. — Я достаточно хорошо знаю дорогу. Вы не должны прерывать вашу охоту, капитан Майнард!

— Но я не могу продолжить охоту, у меня нет собак. Эти рьяные охотники, с которыми я вместе охотился, опередили меня и ушли, как видите. Если вы не согласитесь, чтобы я вас проводил, я буду должен… я полагаю… я буду вынужден остаться здесь.

— О, если вы не собираетесь стрелять, вы можете также пойти со мной. Возможно, вам будет скучно в нашем доме; но я думаю, что мы найдем там и других гостей, тех, кто уже вернулся.

— Не беспокойтесь, мне не будет скучно, — ответил охотник, потерявший интерес к охоте. — Мне не будет скучно, если вы, мисс Вернон, будете так любезны, что составите мне компанию.

В общем, это были довольно смелые слова, и в следующий момент Майнард уже пожалел о сказанном. Но, к его счастью, слова эти были поняты лишь как символ вежливости; и, получив согласие девочки, он пошел вместе с ней по лесной дорожке по направлению к дому.

Они были одни, но за ними следили.

Позади них, прячась, с оружием в руках и спаниелем у ног, шел молодой Скадамор. Он не пытался их догнать, он только наблюдал за ними сквозь деревья, создающие аллею парка, пока они не присоединились к группе возвращавшихся с охоты дам.