Томас Рид - Жена-девочка

В покоях Тюильри расположились за столом пять человек.

Перед ними на столе стояли графины и стаканы, вино в бутылках самых разнообразных форм, ваза с прекрасными цветами, серебряные подносы, наполненные сочными плодами, орехами, маслинами, — короче говоря, все атрибуты роскошного десерта.

Еще не улетучился запах жареного мяса, который, смешиваясь с букетом выпитых вин, указывал на то, что недавно завершился обед; блюда с его остатками уже унесли.

Джентльмены закурили сигары, и запах отборного гаванского табака сочетался с ароматом фруктов и вина. Куря и потягивая вино, они вели между собой легкую беспечную беседу, порой легкомысленную, и случайный наблюдатель вряд ли догадался бы о ее предмете.

И все же встреча была настолько серьезной и секретной, что дворецкому и официантам приказали не заходить более в комнату — двойная дверь была надежно закрыта на замок, в то время как в коридоре ее охраняли два солдата в гренадерской униформе.

Эти пять человек, принявшие такие меры предосторожности от подслушивания, были представителями пяти Великих Держав Европы — Англии, Австрии, России, Пруссии и Франции.

Они не были обычными послами, собравшимися на некое тривиальное дипломатическое совещание, нет, они являлись полномочными представителями европейских стран, своей властью способные решать судьбы континента.

В конклаве из пяти представителей участвовали английский лорд, австрийский маршал, российский великий князь, выдающийся прусский дипломат и президент Франции — хозяин, принимавший четырех остальных гостей.

Собрались они для обсуждения заговора против народов Европы, освобожденных последними революциями, — с тем чтобы подготовить их новое порабощение.

Их план уже был в основном подготовлен, и после перерыва на обед им следовало обговорить детали и внести необходимые уточнения. Между ними не было никаких споров; с тех пор, как основные моменты были обговорены, стороны пришли к взаимному согласию.

Их послеобеденная беседа представляла всего лишь резюме того, что было давно решено, этим и объяснялось отсутствие серьезности, которая обычно приличествовала обсуждению такого нелегкого вопроса и которая сопровождала эту дискуссию в более ранний час.

Теперь они отдыхали, наслаждаясь сигарами и винами, похожие на банду грабителей, уже завершивших все приготовления к очередному разбойничьему «мероприятию».

Английский лорд, казалось, имел особенное чувство юмора по сравнению с остальными. Отличаясь в жизни этим качеством, которое казалось некоторым привлекательным, в то время как другие считали это нелюбезной бессердечностью, он всегда пользовался случаем, чтобы очаровать своих собеседников. Поднявшись над не очень благородным происхождением, он достиг полноты власти и теперь был одним из пяти людей, на которых была возложена миссия великодержавной европейской аристократии против простых европейских людей. Он был одним из главных заговорщиков, предложивших большинство идей совместного согласованного плана; и благодаря этому, а также ощущая свою принадлежность к великой нации, он с молчаливого согласия остальных чувствовал себя их руководителем.

Реальное главенство, однако, принадлежало принцу-президенту — отчасти благодаря его высокому положению, отчасти потому, что он был хозяином.

После того как около часа пролетело в беседах ни о чем, «человек дела», стоя спиной к очагу, засунув руки в карманы пиджака — обычная поза Наполеона Третьего, — вынул сигару изо рта и резюмировал встречу:

— Итак, ваша Пруссия направляет войска в Баден, достаточно сильные для того, чтобы сокрушить храбрых во хмелю ваших немецких друзей, обезумевших, без сомнения, от вашего коварного рейнского вина!

— Сжальтесь над Меттернихом, дорогой президент. Подумайте о Йоханисбергере!

Это отозвался остроумный англичанин.

— Да, мой принц, да, — более серьезно ответил прусский дипломат.

— Дайте им винограда вместо виноградного вина, — вставил реплику остряк.

— А вы, Ваша светлость, мобилизуете Россию, чтобы устроить то же самое этим свинопасам в венгерской Пуште?

— Две сотни тысяч людей готовы совершить поход в Венгрию, — отвечал великий князь.

— Позаботьтесь о том, чтобы они не попали в Тартар, мой дорогой князь! — предостерег неофициальный руководитель миссии.

— Вы уверены в Гёргее [42] Кремниевый мушкет, бывший на вооружении английской армии. , маршал? — продолжил президент, обращаясь к австрийцу.