Джером Джером - Рассеянный

— С удовольствием, — ответил Хольярд, и они вместе уехали.

Часа через полтора Хольярд, мрачный и измученный, вошел в курительную и упал в кресло.

— А я думал, вы с Маккеем уехали в Ричмонд, — сказал я.

— Уехал, — ответил он.

— Случилось что-нибудь? — спросил я.

— Да.

Ответы были более чем скупы.

— Перевернулась коляска? — продолжал я.

— Нет, только я.

Его речь и нервы были явно расстроены. Я ждал объяснений и немного погодя получил их.

— До Патни мы добрались спокойно, если не считать нескольких столкновений с трамваем, — сказал он, — потом стали подниматься в гору, как вдруг Маккей свернул за угол. Вы знаете его манеру поворачивать — на тротуар, через улицу и прямиком на фонарный столб. Обычно этого уже ждешь, но тут я на поворот не рассчитывал. А когда опомнился, увидел, что сижу посреди улицы и десяток идиотов смотрит на меня и скалит зубы.

В подобных случаях нужно хоть несколько минут, чтобы сообразить, где ты и что случилось; когда же я вскочил, коляска была уже далеко. Я бежал за ней добрых четверть мили, крича во все горло, а за мной неслась орава мальчишек — они были в восторге и орали как черти. Но с таким же успехом можно звать покойника, так что я сел в омнибус и вернулся сюда.

— Будь у них хоть капля здравого смысла, они поняли бы, что случилось, — добавил он. — Коляска сразу покатилась быстрее. Я ведь не перышко.

Он жаловался на ушибы, и я посоветовал ему взять кэб, чтоб добраться до дому. Но он ответил, что предпочитает идти пешком.

Вечером я встретил Маккея в театре Сент-Джемс. Была премьера, и он делал наброски для «Графика». Увидев меня, он тотчас подошел.

— Тебя-то мне и надо! — воскликнул он. — Скажи, возил я сегодня Хольярда в Ричмонд?

— Возил, — подтвердил я.

— Вот и Лина то же говорит, — сказал он озадаченно. — Но, честное слово, когда мы подъехали к Квинс-отелю, его в коляске не было.

— Ну да, — сказал я, — ты потерял его в Патни.

— Потерял в Патни! — повторил он. — Этого я не заметил.

— Зато он заметил. Спроси его. Он полон впечатлений.

Все говорили, что Маккей никогда не женится; смешно думать, что он способен запомнить сразу и день, и церковь, и девушку; а если он даже дойдет до алтаря, то забудет, зачем пришел, вообразит себя посаженым отцом и отдаст невесту в жены собственному шаферу. Хольярд полагал, что Маккей уже давно женат, но это обстоятельство ускользнуло из его памяти. Я со своей стороны был уверен, что если он и женится, то забудет об этом на другой же день.

Но все мы ошибались. Каким-то чудом свадьба состоялась, так что, если Хольярд был прав (а это вполне возможно), следовало ждать осложнений. Что до моих собственных страхов, то они рассеялись, едва я увидел его жену. Это была милая, веселая маленькая женщина, но явно не из тех, что позволяют забыть о себе.

Поженились они весной, и с тех пор мы с ним не видались. Возвращаясь из поездки по Шотландии, я на несколько дней остановился в Скарборо. После ужина я надел плащ и вышел погулять. Лил дождь, но после месяца в Шотландии на английскую погоду внимания не обращаешь, а мне хотелось подышать воздухом. Борясь со встречным ветром, я с трудом шел но берегу и в темноте вдруг споткнулся о какого-то человека, который скорчился под стеной курзала в надежде хоть немного укрыться от непогоды.

Я думал, он меня обругает, но, видимо, он был слишком угнетен и разбит, чтобы сердиться.

— Прошу прощенья, — сказал я, — я вас не заметил.

При звуке моего голоса он вскочил.

— Ты ли это, дружище? — закричал он.

— Маккей! — воскликнул я.

— Господи, никогда в жизни я никому так не радовался, — сказал он. И так потряс мне руку, что чуть не оторвал ее.

— Что ты здесь делаешь, черт возьми? — спросил я — Да ты промок до костей! — На нем были теннисные брюки и легкая рубашка.

— Да, — ответил он. — Никак не думал, что пойдет дождь. Утро было чудесное.

Я начал опасаться, что от переутомления у него помутился рассудок.

— Почему же ты не идешь домой? — спросил я.

— Не могу. Не знаю, где я живу. Забыл адрес. Ради бога, — добавил он, — отведи меня куда-нибудь и дай поесть. Я буквально умираю с голоду.

— У тебя совсем нет денег? — спросил я, когда мы повернули к отелю.

— Ни гроша, — ответил он. — Мы с женой приехали из Йорка около одиннадцати. Оставили вещи на вокзале и пошли искать квартиру. Наконец мы устроились, я переоделся и вышел погулять, предупредив Мод, что вернусь в час, к завтраку. Адреса я не взял, дурак я этакий, и не запомнил, какой дорогой шел.