Роальд Даль - Полеты в одиночку

Этот изумительный тропический вид сквозь стекло иллюминатора навсегда отпечатался в моей памяти. Все казалось мне чудесным, прекрасным и волнующим.

Таким и оставалось до конца моего пребывания в Танганьике. Мне нравилось там абсолютно все. Не было ни сложенных зонтов, ни котелков, ни мрачных серых костюмов, и ни разу мне не пришлось ездить поездом или автобусом.

Делами «Шелл Компани» на всей этой обширной территории управляли всего трое молодых людей, а я был младше всех и по возрасту, и по должности. Если мы не находились «в пути», то жили в великолепном большом доме компании, взгромоздившемся на утес на окраине Дар-эс-Салама, и жили мы там, как короли.

Домашняя челядь наша состояла из повара-туземца, любовно именуемого Пигга, то есть «Поросенок», потому что на суахили «повар» называется каким-то похожим словом. Был еще шамба-мальчик, то есть садовник, по имени Салиму; кроме того, каждому из нас полагался персональный слуга — «мальчик» или «бой». «Бой», по сути дела, был своего рода камердинером, да и вообще мастером на все руки. Он шил, чинил, стирал, гладил, чистил обувь, вытряхивал скорпионов из болотных сапог и становился вашим другом. Он заботился только о вас и знал все о вашей жизни и ваших привычках. Взамен вы заботились о нем, его женах (таковых было никак не менее двух) и его детях, которые жили на своей половине в вашем же доме.

Моего боя звали Мдишо. Он был из племени мванумвези, которое пользовалось большим почетом, потому что только племени мванумвези удалось победить исполинов масаи. Мдишо, высокий, стройный, с тихим голосом, был беззаветно предан мне, своему юному белому господину. Надеюсь и даже уверен, что я был не менее предан ему.

Приезжая на работу в Дар-эс-Салам, прежде всего необходимо было выучить суахили, иначе невозможно было общаться ни со своим боем, ни с другими местными жителями, потому что никто из них не знал ни слова по-английски.

В те мрачные имперские времена считалось неслыханной дерзостью, если черный человек понимал английский язык, не говоря уже об умении на нем разговаривать. В итоге никто из них даже не пытался выучить наш язык, так что нам самим приходилось учить суахили. Суахили — язык сравнительно простой, и с помощью суахили-английского словаря и учебника грамматики плюс немного упорной работы по вечерам вы через пару месяцев могли бегло говорить на нем. Потом нужно было сдать экзамен, и если вы сдавали его успешно, компания «Шелл» выплачивала вам сто фунтов премии, а в те времена это были очень большие деньги — ящик виски тогда стоил всего двенадцать фунтов.

Иногда я ездил на сафари, и Мдишо всегда сопровождал меня в таких поездках. Мы брали большой многоместный автомобиль компании и целый месяц колесили по всей Танганьике, по ее грязным дорогам с ухабами и рытвинами. Мы уезжали на запад страны к озеру Танганьика в центральной Африке и на юг к границам Ньясаленда, а оттуда двигались на восток в сторону Мозамбика.

Главной целью наших поездок было посещение клиентов компании «Шелл». Клиенты управляли алмазными копями и золотыми рудниками, плантациями сизаля, хлопковыми плантациями и еще бог знает чем, а моя работа заключалась в том, чтобы вовремя доставлять машинное масло и топливо для их оборудования. Работа не самая интеллектуальная или творческая, но, Бог мой, сколько для нее требовалось упорства и выдержки!

Такая жизнь мне очень нравилась. Я видел жирафа, который, ничуть не испугавшись, стоял у дороги и объедал листву с верхушек деревьев. Я видел множество слонов, зебр, антилоп и даже львиное семейство. Боялся я только змей. Они внушали мне ужас. Довольно часто крупные змеи переползали через дорогу прямо перед нашей машиной, и мы всегда придерживались золотого правила — ни в коем случае не поддавать газу и не пытаться ее переехать, особенно с поднятым верхом. Если вы врежетесь в змею на полной скорости, переднее колесо может подбросить ее в воздух, и тогда змея может оказаться у вас на коленях. Ничего более ужасного я даже вообразить не могу.

По-настоящему скверной змеей в Танганьике считается черная мамба. Только она одна не боится человека и нападает на него без всякой причины. Если она вас укусит, то вы уже не жилец.

Как-то утром я брился в ванной нашего дома в Дар-эс-Саламе и, намыливая щеки, бездумно смотрел в окно, выходящее в сад. Я наблюдал, как Салиму, наш шамба-бой, неторопливо и методично разгребает гравий на подъездной дорожке. И тут я увидел змею. Почти двухметровой длины, толщиной с мою руку и совершенно черную. Самая настоящая мамба! Она явно заметила Салиму и быстро скользила к нему по гравию.