Андрэ Стиль - У водонапорной башни

Как это ни глупо, Анри даже робеет. Вот что получается, когда слишком утюжишь свой доклад. Обычно Анри чувствует себя на собраниях совершенно свободно, перед глазами держит только краткий конспект и говорит непринужденно, просто, как само скажется. Он знает всех и каждого не первый год, ячейка — как одна семья, привыкливсе высказывать друг другу без обиняков, напрямик. На этот раз, учитывая особую важность собрания, Анри засел за журналы и газеты, погрузился в «Юманите», «Франс нувель», «Кайе дю коммюнизм» [8] «Юманите» — центральный орган КПФ, «Франс нувель» — еженедельная газета ЦК КПФ, «Кайе дю коммюнизм» — теоретический и политический орган ЦК КПФ. — Прим. ред. . Во-первых, радо было хорошенько все продумать, уяснить вопрос самому себе, а затем уж готовиться к докладу. Доклад, впрочем, будет короткий, Анри написал его от первого до последнего слова. А подготовка — это коварное дело; иной раз у тебя такое обилие материала, что не знаешь, с какого конца подойти, и запутаешься. Кроме того, хотя Анри привык выступать на собраниях и думает не о своей особе, а о том, как будут восприняты его слова, все же, когда рядом, в президиуме, сидит кто-нибудь из более опытных товарищей, человек, который лучше разбирается в политических вопросах, Анри чувствует себя как-то стесненно. А сегодня как раз будет Жильбер, секретарь секции. Да еще когда читаешь все по бумажке, это не очень располагает других высказываться. Ну, ладно, лишь бы не сбиться… В итоге Анри не успел даже перекусить до собрания. Он попробовал было съесть кусок хлеба, но чуть не подавился, как будто проглотил порошок, не запив водой. Сегодня самое важное — именно прения. Жильбер, инициатор совместного собрания обеих ячеек, когда обещал прийти, особо подчеркнул в разговоре: «Надо, чтобы высказалось побольше народу. Если товарищи стали реже посещать собрания, значит, это неспроста, — сказал он, — пусть они сами и объяснят причины, они лучше знают. А то мы частенько упрекаем людей, а их мнения не знаем. Вот и получается, что мы не охватываем массу».

Решено было всех обойти и пригласить лично, а кроме того, политически подготовить собрание — выпустить специальную листовку о борьбе партии и, в частности, портовых ячеек за интересы докеров; далее, пригласить беспартийных, сочувствующих нам, послушать, что они скажут, тогда ясно будет, что же, в конце концов, мешает развернуть работу. Собрание надо открыть докладом, вернее кратким вступительным словом, привести факты, примеры и тут же поставить вопрос товарищам: а вы сами что думаете по этому поводу?

Сразу же, еще до открытия, все почувствовали, что собрание удастся. К назначенному времени — в 8 часов 30 минут вечера — явилась половина всего состава ячеек, много новых лиц, много товарищей, которых уже давно не было видно на собраниях. Неприятно, конечно, что люди опаздывают, но это такая болезнь, от которой не сразу излечиваются. Хорошо, если начнется в девять. Кстати, можно поручиться, что в числе первых окажутся сочувствующие и редкие гости — значит, отвыкли не только приходить… но и опаздывать. Нет худа без добра! Те же, кто никогда не пропускает собраний, по-видимому, явятся последними. А ведь активисты должны бы подавать пример. И сам Жильбер запоздал, его до сих пор не видно.

— А, пропащая душа! — кричит Анри знакомому рабочему и завязывает с ним разговор — больше для того, чтобы отвлечься от беспокойных мыслей о своем выступлении.

— Да, пропащая, — насмешливо отвечает рабочий, уже пожилой человек, в маленькой черной кепочке с загнутым вверх козырьком. — Когда надо делать дело, я всегда тут. Но у вас дело что-то плохо идет.

— Странно ты говоришь. Как будто сам ты — посторонний.

— На последних собраниях, когда ни придешь, больше двадцати — двадцати пяти человек не бывало; это из пятидесяти-то человек, и все одни и те же. Ежели желаешь знать, почему я пришел… — старик помахал пальцем перед самым носом своего собеседника, так что тот невольно откинул голову —…могу тебе объяснить. Вовсе не потому, что меня лично пригласили. Мало ли бывало собраний. А вот надпись на шлюзной камере — это дело! Чувствуешь, что организация существует, живем, не стоим на месте! А как было последнее время? Не поймешь, есть у нас ячейка или ее нет вовсе. Приходишь, послушаешь, что тут говорят, примут у тебя членский взнос, ну еще брошюрку новую приобретешь. Это все хорошо. Да народ-то нас не чувствовал. Я тебе больше скажу. Иногда просто походишь между людьми, понаблюдаешь — и узнаешь больше, чем на наших собраниях. Собранием дело не кончается, надо в жизнь вгрызаться, а иначе все ни к чему, так, разговоры одни, зря только время теряем.