Джек Лондон - Лунный лик. Рассказы южных морей

И это все теперь твое, думает Билль.

Но едва он попытался выкарабкаться из золотоносной ямы, где работал с лотком у заводи ручья, как нарвался на любителя легкой добычи — более изощренного прагматика и сукиного сына, который выстрелил у него над самым ухом. Билль от неожиданности рухнул на дно ямы на свой лоток с золотом, конвульсивно задергав ногами — судорога сковала его тело. Незнакомец с револьвером, положив оружие на колено, перекурил, а затем, определив, что тело старателя неподвижно, начал спускаться в яму спиной вперед с револьвером, зажатым в правой руке. Это сковывало его движения. И тут-то пришедший в себя Билль скрутил нападающего. После короткой схватки скромному трудяге удалось-таки пристрелить своего обидчика — как бы на законных основаниях. Какое-то время понадобилось еще, чтобы отойти от страха и пережитого потрясения…

И опять вернулось хорошее настроение при виде мертвого врага и прекрасной природы. И главное — пуля насквозь прошла — и хоть бы что. «Я ему показал» — это главное.

Едва не стоившие ему жизни четыреста фунтов делали свое дело — золотоискатель, придя в себя, запел свой любимый псалом о красоте Божественного мира, спустив труп врага на дно каньона. Его душевное равновесие восстановлено.

Рассказ, как и начинался, кончается пейзажем. Писатель сам как бы разделяет радость этого довольно примитивного героя-работяги, чудом оставшегося в живых и достигшего пика своего жизненного благополучия. И герой, и одновременно рассказчик — каждый поработал честно, не нарушая Божественных заповедей, хотя и рисковал при этом жизнью, как Джек Лондон на Аляске.

Конечно, трудно себе представить, чтобы мысли писателя полностью совпадали с мыслями и настроением таких его героев. Очевидно, даже тот установочный и почти обязательный прагматизм, который определил характер помыслов и действий многих американских граждан, кое-кто позволил себе и не разделять. Об этом не менее значительный рассказ «Местный колорит». В нем автор обращается к теме своей юности — к бродяжничеству. Дорожных бомжей в Америке называли «хобо». К испанскому языку это слово отношения не имеет.

Герой — бродяга интеллигентного типа (в этом образе немало и чисто автобиографических черт) пытается объяснить происхождение самого наименования бродяг и привычных для них мест пребывания.

В результате двукратного заимствования — сперва англичанами, потом американцами — французское словосочетание — буквально «высокий лес» превратилось сперва в «гобой» — английский вариант, а потом и в «бродягу» — американский сленг. Не исключено, что таким образом сперва стали выражать презрение уличным артистам и музыкантам. Лейс-Кле-Рандольф — философ, лучший представитель бродяжнического мира. Он подкупил семью средних американцев широтой своего мышления, интеллектуальными беседами. Этот благовоспитанный джентльмен и ученый должен быть, по мнению хозяина дома, если не ученым, то хотя бы журналистом. И тут-то появляется подлинная завязка рассказа — Лейс заинтриговал хозяина виллы тем, что получил два месяца тюрьмы за попытку приобщиться к журналистике. Парадокс?! Разгадке собственно такого интригующего парадокса и посвящен рассказ культурного, философствующего бродяги и Джека Лондона одновременно.

Как-то Лейсу захотелось написать на волнующую его тему — Бродяга и Полицейский — о чем мог еще писать человек, пытавшийся примирить Спенсера с Кантом? Поиграв с мальчиком-лифтером, он попал-таки на прием к главному редактору господину Спарго. Великолепно раскрывается напористый прагматизм редактора, его вкусы, характер самой газеты. Начинающему журналисту повезло: «Основное обвинение, которое я выдвигал против существующей системы, заключалось в том, что власти обжуливают и грабят бродяг»… Для остроты материала Лейс не забыл воссоздать и некоего полицейского судью Соль-Гленгарта — самого гнусного на всем материке.

Так уж совпало, что редактор вел кампанию по борьбе с местной полицией и потому увидел в Лейсе нужного ему человека. Но тот, получив свои честно заработанные тридцать долларов, отказался от престижной должности журналиста.

Потому Лейс и пропил гонорар тут же со своими друзьями, тем более, что встретился со старым другом, с которым его когда-то сбросили с парохода в Джэконсвилле. Это автобиографическая деталь из жизни самого писателя. И еще одно.

Лейс в своем рассказе так и сыпал жаргонными словечками, которые гостеприимный хозяин просил переводить.