Александр Ванярх: Перестройка

— Меня Красноярск волнует, из-за матери. Не смог я тогда к ним съездить, как они там одни? По сути, из них никто еще толком не определился.

— Папка, а как это получилось, что ты был старшим в семье, а у тети Люды дети старше нас? Вот Иван, например.

— А чего тут непонятного, я дважды в Афгане был. Первая семья распалась, а вот вы... вот так вот.

— А дети? Я что-то не слышал об этом.

— Да ладно, чего пристала, отцу, думаешь, приятно это вспоминать?

— Чего уж там, приятно или нет. Есть у вас брат и сестра, живут в Благовещенске, у обоих семьи, дети, так что я уже дедушка.

— А мне было бы интересно их видеть, — мечтательно сказала Надежда, — родные все-таки.

Глава тридцать вторая

Прошел месяц. Всего-навсего! Но события развивались так стремительно, что Оксана Ивановна не знала, что и думать. «Может, и правда Егор обладает каким-то сверхестественным даром, — думала, — то, что он, иногда, преподносит, не входит ни в какие рамки! Как он, например, познакомился и привез прямо сюда, в Исаевское Логово (как окрестили временно строительную площадку) целого главу администрации района?! А привез же!» Плотный, средних лет, коренастый, седеющий мужчина вышел из светланиной машины и представился: «Пужаев Евгений Григорьевич».

Потом они вместе с Силиным, Егором и Андреем ходили по точкам стройки, о чем-то спорили, что-то доказывали друг другу. Наконец, Пужаев, перед самым отъездом, подошел к Оксане Ивановне.

— Великое дело затеяли ваши дети, давно пора возрождать Задонье. Я ваш помощник и союзник, убедили, очень рад. Я такого не ожидал. Единственное плохо: спорное место вы выбрали. Тут сложно решить: к какому району вас прикрепить, к нашему — Голодаевскому, или к соседнему — Родионо-Несвитаевскому? Дело в том, что поля явно наши, а вот сама усадьба... Через дорогу — Украина, можно сказать, «заграница», и тут не все ясно. Но я думаю, все решится. Разрешение на строительство уже есть. Остальное, я думаю, тоже уладится. До свидания, я еще приеду. Кстати, кто была вам Урминская Мария Анатольевна?

— Как вам сказать, и мамой, и бабушкой, и всем сразу, а что, вы ее знали?

— Дело в том, что я недавно копался в районном архиве и вычитал, что, оказывается, она моя двоюродная тетя.

— Вот как! Так тогда Петр и Павел — ваши прямые родственники! Они же ее внуки!

— Кто такие? — непонимающе посмотрел на Егора, Андрея и Силина, стоявших тут же, Евгений Григорьевич.

— Так они же и есть истинные владельцы этих угодий и этой стройки.

— Тогда где же они?

— В поле, у них сельхозбригада, сейчас готовят поля к уборке кукурузы и подсолнуха.

— Но тогда их фамилия должна быть Сердюченко!

— Как Сердюченко? — все переглянулись.

— Потому что отец у них носил такую фамилию. Ох, тут вы так накрутили, что сразу не разберешься. Ладно, поехали, красавица! — обратился Пужаев уже к Светлане, молча сидевшей в кабине, — Егор, ты едешь?

— А как же! Жену, велосипед и автомобиль доверять никому нельзя!

— Это, верно, особенно такую, — согласился Евгений Григорьевич.

Когда запылившая машина скрылась за горизонтом, Силин сказал:

— Вот и мне задание выпало на всю оставшуюся жизнь.

— Какое? — не поняла Оксана.

— Так вот глава администрации назначил меня главным прорабом строящегося хутора. Только, пока, без названия.

— А как на это Нина посмотрит?

— Говорить сегодня будем. По-моему, ей все равно, бредила деревней, так тут даже лучше будет, чем под Воронежем.

Раздался оглушительный взрыв.

— Во, Серега разошелся! Машины не успевают отвозить. А чего это каток стоит и грейдер возле него? Перерыв что ли? Так в колокол никто не бил! — И тут раздался звон настоящего колокола.

— Начинается, — вроде бы с неудовольствием, но с улыбкой сказала, подошедшая Клавдия Ивановна, — такую ораву накормить! Нужно кухню армейскую выписывать. С нашими кастрюлями не управиться, а там котел — хоть на сто!

Силин отвел Оксану в сторону:

— Слушай, Пужаев такое нам сказал, что у меня мурашки по коже пробежали!

— И что же он сказал?

— Мы ему предложили сюда, к нам, на жительство переехать, шутя, конечно. Говорим: вместе с женой и детишками. А он говорит: «Нет у меня теперь никого — ни жены, ни детишек. Жену хоть месяц назад возле этой же дороги нашли, а вот детей пока нет». Может, та женщина и была его жена?

— Господи, что творится, что творится. А где же дети?

— А кто ж его знает! Мы не стали допытываться, может, Егору сказать? Он же все может.