Жорж Санд - Франсуа-найденыш

— Скажешь тоже! Не зарекайся — ты еще слишком молод. А, кстати, почему не собираешься?

— Почему? — переспросил Франсуа. — А вам это так важно знать, хозяин?

— Может, и важно: ты не безразличен мне.

— Тогда скажу — у меня нет причин таиться. Я не знал ни отца, ни матери. И вот еще что… Я об этом вам не говорил — не приходилось, но если бы вы меня спросили, лгать бы не стал. Я найденыш, приютский.

— Вот те на! — воскликнул Жан Верто, чуть озадаченный таким признанием. — Никогда бы не подумал!

— Почему не подумали бы?.. Молчите, хозяин? Хорошо, я отвечу за вас. Да потому, что знаете меня за честного человека и удивляетесь, как найденыш может им быть. Выходит, это правда, что люди не доверяют найденышам и всегда что-то против них имеют? Это несправедливо и бесчеловечно, но это так, и с этим приходится мириться, раз даже самое доброе сердце не свободно от таких предубеждений, и вы, например…

— Нет, нет, — спохватился хозяин, потому что был человек справедливый и всегда готовый отбросить дурную мысль, — я люблю справедливость, а ежели на минуту о ней забыл, ты меня прости — это уже прошло. Словом, ты считаешь себя не вправе жениться, потому что ты найденыш?

— Не в этом суть, хозяин: такая помеха меня мало беспокоит. У каждой женщины свой нрав; у иной такое доброе сердце, что я своим безродством ей пуще по душе придусь.

— А ведь и вправду! — согласился Жан Верто. — Женщины-то лучше нас… К тому же, — рассмеялся он, — такому видному парню, как ты, молодому, здоровому и душой и телом, нетрудно в них доброту пробудить. Но в чем же все-таки суть?

— Послушайте, — начал Франсуа, — меня взяла из приюта и вскормила женщина, которой я не знал. После ее смерти меня подобрала другая, в расчете на те гроши, которые государство выдает на таких, как я; но она была добра ко мне, и, потеряв ее, я никогда б не утешился, не помоги мне еще одна женщина, оказавшаяся самой лучшей из трех; я так привязался к ней, что хочу жить лишь для нее и никого больше. Однако мне пришлось с ней расстаться, и мы, может быть, не увидимся. Она женщина состоятельная, и я ей вряд ли понадоблюсь. Но может случиться и так, что ее муж — а я слышал, он с осени хворает и просадил бог весть на что кучу денег — скоро помрет и оставит ей больше долгов, чем добра. Не скрою от вас, хозяин: если так получится, я вернусь туда, где она живет, и у меня будет одно желание, одна забота — помочь ей с сыном и не дать им впасть в нищету. Вот почему я не возьму никаких обязательств, которые могли бы задержать меня тут. У вас я должен отработать год, брак же свяжет меня на всю жизнь. К тому же он для меня — слишком тяжелое бремя. Почем знать, управлюсь ли я зарабатывать на два дома, если обзаведусь женой и детьми? Неизвестно мне и еще одно: вправе ли буду я, если мне, паче чаяния, попадется жена с приданым, лишать достатка свою семью и делиться с другой. Вот почему я решил остаться холостяком. Я молод, время у меня есть, а уж если взбредет мне в голову страстишка, я сделаю все, чтобы ее оттуда выбросить, потому как для меня существует одна женщина — моя мать Мадлена, которая не посмотрела на то, что я найденыш, и растила меня как родного сына.

— Ну что ж, друг мой, то, что ты мне рассказал, лишь укрепляет меня в уважении к тебе, — ответил Жан Верто. — Нет ничего гаже неблагодарности, нет ничего прекрасней, чем памятливость на добро. Хотел я тебе доказать, что ты мог бы жениться на одной молодой женщине — сердце у ней твоему под стать, и она помогла бы тебе поддержать твою старуху, но на этот счет мне раньше нужно кой с кем потолковать и посоветоваться.

Не нужно быть особенно проницательным, чтобы догадаться, что Жан Верто, человек добросердечный и рассудительный, задумал женить Франсуа на своей дочери. Девушка эта была хоть и старше Франсуа, но совсем не дурнушка, а разницу в годах вполне могли сгладить ее экю — их у нее хватало. Она была единственная дочь, словом — выгодная партия. Однако до сих пор она твердо держалась решения не выходить замуж, что сильно огорчало ее отца. А так как мельник уже давно приметил, насколько высоко ценит она Франсуа, он как-то раз завел речь о нем с дочерью, но она была человек сдержанный, и отцу долго не удавалось вытянуть у нее признание. Наконец, не сказав ни да ни нет, она согласилась, чтобы он порасспросил Франсуа о его видах на такой брак, и сейчас ожидала ответа с чуть большим нетерпением, чем ей хотелось показать.

Жан Верто тоже был бы не прочь вернуться к ней с благоприятным ответом, и прежде всего потому, что он давно мечтал ее пристроить; кроме того, зятя лучше, чем Франсуа, и желать не приходилось. Не говоря уже о дружеских чувствах, которыми мельник проникся к этому парню, он отлично понимал, что тому, хоть он и пришел к ним полунищим, при его сметливости, проворстве в работе и примерном поведении цены как семьянину не будет.