- Мама на кухне, - говорит он.
- Зачем мне мама?
- Тогда как хочешь, - говорит он.
Вот и мама. Она говорит:
- Брось ты это… Володя…
- Что бросить-то? - говорит папа.
- Эту твою… симфонию…
- Я же чувствую… тут вот не то… тут не то… а тут - то!
- Ну и брось, раз всё не то…
- Не всё не то…
- Всё равно.
- Как это так - всё равно?!
- Я-то тут ни при чём, - говорит ему мама.
- Ты ни при чём, это верно…
- И Петя ни при чём, и Боба.
- И Петя, и Боба… - говорит папа.
Он смотрит на нас, а мы на него.
- Дайте мне отдохнуть, - просит папа.
Но ему не дают отдохнуть. К нам звонок. Это Олимпиада Васильевна. Со своим сыном Мишей. Папа будет с ним заниматься.
8. Олимпиада Васильевна и дядя Гоша
Миша кривляется, строит рожи, показывает всем язык. А папа сидит с ним рядом, считает в такт: раз - и, два - и, три - и…
Занимается папа бесплатно. Потому что знакомый.
- Вы золотой человек, - говорит Олимпиада Васильевна.
- Баловник он у вас, - отвечает ей папа.
Она кричит сыну в ухо:
- Где совесть? Где совесть? Где совесть у человека?!
Он перестаёт строить рожи. Но ненадолго.
- Бессовестный! - кричит Олимпиада Васильевна.
- Они все такие, - говорит папа.
- Все бессовестные, - говорит Олимпиада Васильевна.
Почему, думал я, его учат музыке? Почему меня учат музыке? Почему всех кругом учат музыке? Если никто не хочет? Этого я не мог понять!
- Вот тут вам подарок, - говорит Олимпиада Васильевна.
- Бросьте вы это, - говорит папа.
- Нет, пожалуйста, я вас прошу.
- Я вас тоже прошу, - отвечает папа.
- Нет уж, вы позвольте…
Папа смеётся.
Мама моя говорит:
- Он странный. Вы не обращайте внимания.
- Я-то вижу… - вздыхает Олимпиада Васильевна. Она почему-то всё время вздыхала.
За ней приходил её муж - дядя Гоша.
Миша тотчас же вскакивал и во всю глотку вопил:
- Конец!
Он хотел скорее домой.
Дядя Гоша ходил по комнате.
- Где сейчас моряки? - орал он. - Нет сейчас моряков! Это точно. Это ведь факт!
- Что факт? - спрашивал папа.
- Слушайте дальше. Не перебивайте. Вы знаете голубку "Куин Мери"?
- Не знаю, - говорит папа.
- Так вот, я плавал на этой голубке, на этой старой посудине. Под парусами, нет, на всех парах! Мы неслись, я вам скажу, как черти! Сто восемдесят миль в час! Как вам это кажется! Как это поётся: "Пятнадцать человек на сундук мертвеца, го-го-го" - так, кажется? Чудесная песня! Мда… так вот это было зрелище!
- Как интересно! - говорит мама.
- Я был в Африке, крокодилы так, можно сказать, и лезут, но наш брат, ему карты в руки… ребята с нашей калоши…
- Чего? - спрашивал я.
- Ты помолчи, - говорил он мне. - Так вот, значит, о чём это я? Да! Наш корабль возил опоссумов. Для разных там зоопарков. Вы видели опоссумов? Они вылезали из ящиков, гуляли по палубе, как матросы. Мы кормили их. Вместе с ними резвились… Это милейшие звери!
- Как они выглядят?
- Очень мило, чертовски мило, носик кнопкой, хвостишко - чудесные! А когда я был в Марселе…
- Вы были и там? - удивлялась мама.
- Я был везде! - отвечал дядя Гоша.
- Интересный вы человек! - говорила мама.
Он продолжал задумчиво:
- Я был в Лондоне и в Амстердаме… Забыл, кстати, про опоссумов! Они, черти, жрут шоколад, ха-ха-ха!
Смеялся он долго. Потом вдруг прекращал внезапно. И начинал говорить очень быстро:
- Каир, Стамбул, языки мне даются легко, всем обязан морю, поездки, лианы, магнолии, кактусы… сербский, немецкий, французский…
- Хватит, - просил папа, - дальше не надо.
- Нет, почему же, я не устал.
- Я понял всё, - говорил папа.
- Ну хорошо, - соглашался он. - Дети ваши всегда пусть заходят. Прошу! Им нужны сласти. Конфеты и прочее.
- Спасибо, - говорил папа.
- Счёт, как в банке!
- Спасибо, - говорил папа.
Олимпиада Васильевна не слушала. Она ушла на балкон. Она не слушала дядю Гошу. Ей было неинтересно.
Я смотрю, а папа такой усталый! У него глаза закрываются. Он хочет спать.
Дядя Гоша всё ходит по комнате. Он бьёт по шкафу ладонью:
- Как вы так живёте?
Папа. Как?
Дядя Гоша. Ну, у вас, например, нет шкафа.
Папа. Как нет, а это что?
Дядя Гоша. Вот этот старый ящик?
Папа. А что?
Дядя Гоша. Нет, я вас не пойму, ведь вам карты в руки!
Папа. И я не пойму.
Дядя Гоша. Я никогда не пойму, как так можно жить!
Папа. Как?
Дядя Гоша. Вот так.
Мама. Да, да, да… я ему говорила…
Дядя Гоша. Правда, тут роль играет хозяйка…
Мама. Я виновата?
Дядя Гоша. Я уж не знаю…
Мама. С моим больным сердцем…
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу