Михаил Загоскин - Москва и москвичи

— Ваше замечание совершенно справедливо, — сказала княгиня, обращаясь ко мне. — Но я, однако ж, не во всем согласна с вами: я не нахожу, чтоб Шиллер ошибся в выборе своего сюжета. Во-первых, Карл Моор не простой разбойник; при других условиях он мог бы сделаться великим человеком, героем, и если несчастные обстоятельства и людская злоба превратили его в разбойника…

— Нет, княгиня, — прервал я, — не обстоятельства и не людская злоба, а Шиллеру угодно было сделать из него разбойника. Я, по крайней мере, думаю, что такие благородные душегубцы могут только существовать на сцене.

— Извините меня, — сказала княгиня, — это оттого, что вы не имеете понятия о пиитических разбойниках Италии; знаете ли, что эти калабрийские бандиты очень часто напоминают Карла Моора? Да вот хоть известный Фра-Диаволо — слыхали ли вы о нем?

Я признался в моем невежестве.

— Так я вам расскажу, что сделал однажды этот знаменитый разбойник, — продолжала княгиня. — Одна богатая и немолодая уже вдова, графиня Дольчини, жила в своей загородной вилле, недалеко от Портичи. Ей так много рассказывали об этом Фра-Диаволо, который одних грабил, другим сам давал деньги, то показывался под именем знатного путешественника в лучших обществах Неаполя, то в монашеской рясе ходил по деревням и говорил проповеди на площадях и даже, по рассказам весьма достоверных людей, являлся в один и тот же день в Терачино, в Калабрии и в Солерно. Все эти рассказы возбудили наконец в величайшей степени любопытство графини, и она часто говорила, что дорого бы дала, чтоб взглянуть хоть раз на этого Фра-Диаволо.

Однажды после обеда графиня прогуливалась в своем саду; она шла по дорожке, проложенной вдоль стены, которая отделяла ее сад от небольшой оливковой рощи. Вдруг шагах в десяти от нее раздался шум; казалось, что-то тяжелое упало со стены, и почти в ту же самую минуту вышел из-за кустов прямо к ней навстречу молодой человек, высокого роста, очень складный собой, с прекрасным смуглым лицом и черными блестящими глазами. Судя по его национальной калабрийской одежде, он принадлежал не к высшему классу общества; впрочем, этот незнакомец был одет не только щеголевато, но даже с некоторой роскошью. За поясом у него заткнуты были пара пистолетов в богатой оправе и короткий итальянский стилет, то есть трехгранный кинжал. Разумеется, графиня испугалась. «Что вам угодно? — вскричала она. — Зачем вы здесь?» «Я здесь по вашему желанию, экселенца», — отвечал незнакомец, снимая вежливо свою шляпу.

«По моему желанию? Да позвольте узнать, кто вы?» «Меня прежде звали Домиником Лампиери, а теперь зовут Фра-Диаволо».

У бедной графини ноги подкосились от ужаса. «Успокойтесь, синьора, — продолжал разбойник. — Чего же вы испугались? Ведь вы сами много раз говорили, что желали бы меня видеть, не правда ли?»

«Да, — прошептала графиня, — я точно говорила…» «И даже прибавляли к этому, что дорого бы заплатили за то, чтоб взглянуть на этого разбойника Фра-Диаволо. Вот я теперь перед вами — извольте смотреть».

Графиня сняла молча с руки золотой браслет, осыпанный бриллиантами.

«Не трудитесь, синьора, — сказал разбойник, — я не возьму вашего браслета; вы можете мне гораздо дороже заплатить за то, что я исполнил вашу волю».

«Чего ж вы от меня хотите?» — промолвила графиня дрожащим голосом.

«Позвольте мне поцеловать вашу прекрасную ручку, — сказал Фра-Диаволо. — Больше этого я ничего не хочу».

Графиня поглядела сначала с удивлением, а потом с приметным участием на этого милого разбойника, который предпочитал ее сорокалетнюю ручку золотому браслету, осыпанному бриллиантами.

«Ах, синьор Фра-Диаволо, — сказала она, протягивая ему свою руку, — как жаль, что вы разбойник!»

Вдруг за стеною сада раздался свист.

«Как?! — вскричал Фра-Диаволо. — Неужели это Антонио?…»

Вслед за свистом послышался близкий конский топот.

«Маледето! — прошептал разбойник. — Проклятый зевака! Чего ж он думал?… Графиня, — продолжал он, — ваша вилла должна быть теперь окружена жандармами; меня предостерегали… но мне так давно хотелось исполнить ваше желание… Впрочем, что бы ни случилось, а меня не возьмут живого… Прощайте, синьора! И когда бедного Фра-Диаволо не будет на свете, так пожалейте о нем и помолитесь о его душе».

«Нет, — сказала графиня решительным голосом, — я вас не выдам. Вы гость мой. Пойдемте со мною, синьор Фра-Диаволо, и будьте спокойны: эти сбиры не найдут вас».

В самом деле, полицейский чиновник с целым отрядом жандармов обыскал всю виллу, обшарил весь сад и нигде не нашел Фра-Диаволо.