Михаил Загоскин - Брынский лес

Ну вот, Дмитрий Афанасьевич, — слава тебе, Господи! сейчас выберемся из этой трущобы. Видишь, прямо между деревьями?.. Теперь позаслонило кустами. ¦Ьот опять мелькнула… Это большая дорога, батюшка!.. А посмотри-ка левее, вон за елкой-то, высокая кровля с трубой. Ведь это боярская винокурня… Всего с версту До села осталось.

В самом деле, они выехали через несколько минут на большую дорогу, и почти в то же самое время послышался в близком от них расстоянии конский топот. Ферапонт невольно осадил лошадей.

— Господи! — вскрикнула Дарья. — Вон скачут пря-i мо к нам… Ну, попались мы!

— Постой-ка, постой! — молвил Ферапонт. — Да это едут от села… верно, к нам навстречу… Ну, так и есть: Кондратий Тихоныч?..

Ферапонт не ошибся: к ним подъехал, в сопровождении трех верховых, дворецкий боярина Куродавлева. Увидев незнакомых людей, Софья опустила свою фату. Как ни любила она Левшина, но в эту минуту чувство стыда было в ней сильнее самой любви: ей совестно было глядеть на свет Божий. Ей казалось, что все должны были смотреть на нее с этим обидным любопытством, с этой насмешливой улыбкой, которая только что не говорит: «Аи да дочка! Потешила батюшку!.. Теперь ушла от отца, а там, глядишь, и от мужа убежит!..»

— О! зачем я не умерла от тоски! — шептала про себя бедная девушка, заливаясь слезами. — Уж один бы конец!.. А теперь… Боже мой, Боже мой!.. Да разве легче для меня не сметь взглянуть на добрых людей и по сто раз на день умирать со стыда!

Левшин соскочил с телеги, а Кондратий спешился, подошел к нему и сказал почтительным голосом.

— Здравствуй, батюшка Дмитрий Афанасьевич! Уж мы тебя ждали, жали!.. Юрий Максимович начинал тревожиться и выслал меня к вам навстречу… Он приказал тебе доложить, чтоб ты пожаловал к нему, а для твоей суженой отведена изба у старосты. Там ее примут и уберут к венцу сенные девушки, а боярская кормилица, Матрена Никитична, вместо посаженой матери благословит ее святой иконой. В свахи большие с осыпалом наряжена моя старуха, а в меньшие свахи ключница Игнатьевна. Боярин изволил сказать, что он у тебя посажепым отцом, и хочет снарядить твою невесту, как свою дочь родную. Отец Егор уже давно вас в церкви дожидается, а сам боярин не будет в поезде; а как вы обвенчаетесь, так встретить вас у себя с хлебом-солью. Он прежде венца, — промолвил вполголоса Кондратий, — не желает видеть твоей суженой: боится, что ей будет стыдно.

В продолжение этого разговора Дарья, которая также, ради девичьей стыдливости, опустила фату, шептала Софье:

— Смотри же, Софья Андреевна, когда станут тебя одевать к венцу да начнут косу расплетать, так ты, моя голубушка, тут-то себя покажи — так и разрывайся!

Левшину подвели верховую лошадь; он присоединился к поезду и, проводив свою невесту до Старостина двора, который был в двух шагах от церкви, отправился к боярину Куродавлеву.

Левшин нашел боярина в его любимом теремном покое.

— Добро пожаловать, Дмитрий Афанасьевич, — вскричал Куродавлев, идя к нему навстречу.

— Ну, что твоя суженая? Привез ли ты ее?

— Привез, Юрий Максимович.

— Аи да молодец!.. То-то потеха будет в Мещовске!.. Чай, Федька Токмачев затеял пир во весь мир!.. Гостей назвал!.. Исхарчился!.. Ан вот тебе и невеста!.. Что, взял?.. По усам текло, да в рот не попало… мошенник этакий!.. А я, Дмитрий Афанасьевич, начинал уже побаиваться… Да что вы, шагом, что ль, ехали?

— Туда ехали скоро, Юрий Максимович, а назад, почитай, все шагом, насилу дотащились.

— Как так?.. На этой тройке?

— Что ж делать: дорога-то больно плоха. Ведь мы ехали зимним путем.

— Зачем?

— За нами была погоня, а повозка-то у нас сломалась. Вот пока мы сидели, притаясь в лесу, погонщики взяли у нас переду. Мы после кое-как телегу достали, да ехать-то нам нельзя было по одной с ними дороге.

— Вот что — Так за вами была погоня!.. А знает ли Андрей Поморянин, что это дело ты спроворил?

Как же!.. И меня и слугу моего видел сторож.

Ну, так мешкать нечего!.. Чай, будущий твой тесть знает, что ты гостишь у меня, и уж, верно, сюда пожалует. Ступай-ка, Дмитрий Афанасьевич, принарядись на скорую руку, да и к венцу!.. Коли вас успеют повенчать прежде, чем он приедет, так и все концы в воду!.. Вот этак-то будет лучше, — продолжал оярия, когда Левшин вышел из покоя, — а то ведь, в самом деле, как скажешь отцу: да, дескать, любезный, дочка твоя здесь, и я, посторонний человек, хочу выдать ее замуж; а тебе, дескать, родному ее батюшке, до этого и дела нет. Хочешь с нами пировать — милости просим, а не хочешь — так со двора долой! Да этого сказать и язык не поворотится!.. Вот дело другое, как повенчались, так уж тут и батюшке говорить нечего: в жене волен муж, а не отец.