Проспер Мериме - Ноготок судьбы

Но он овладел собой, когда увидел, что занавес колеблется, пропуская видение…

Это была молодая женщина с длинными белокурыми волосами, очень красивая и бледная, одетая в белую одежду и с раскрытой грудью, где виднелась кровавая рана с подрагивающим в ней ножом.

Все отскочили к стене, опрокидывая в панике мебель; те, кому пришло в голову взглянуть на медиума, увидели, что, смертельно побледнев, он тоже, трепеща, бросился прочь от призрака…

Но молодая женщина, миссис Арабелла, настоящая , которую он отлично узнал — она явилась, так как он звал ее! — пошла прямо на Бенджамина Хавенпорта, который, закрыв глаза рукой, чтобы не видеть грозного призрака, метался по комнате из угла в угол. В ужасе он упал, наконец, на колени, а она обмакнула свои ледяные пальцы в кровавую рану и капля за каплей окропила его лоб кровью, говоря медленным и протяжным голосом, напоминавшим отдаленную жалобу: «Это ты убил меня!». Пока он бился в судорогах на полу, зажгли лампы. Призрак исчез. В соседней комнате, за занавесом, нашли труп мисс Иды Саутчот, лицо которой застыло в конвульсии ужаса. Присутствовавший здесь врач определил, что смерть последовала от разрыва сердца…

Вот почему профессор Бенджамин Хавенпорт один предстал перед судом присяжных в Нью-Йорке, обвиненный в том, что четыре года назад убил в Сан-Франциско свою жену…

Новеллы «Гость» и «Нежданная» (год первой публикации неизвестен) печатаются по изд.: Мендес К Первая книга рассказов. СПб., 1909.

Как-то раз меня с моими пятью спутниками в тропическом девственном лесу застигла ночь. Я немного было струсил, но, видя, что мои спутники (кайеннские негры [246] То есть негры из Кайенны (Французской Гвианы в Южной Америке). Морган и Даниель, индийские факиры Сами и Гроводо и китаец Ли) относятся к этой ночевке в лесу совершенно равнодушно, постарался тоже успокоиться.

Мы выбрали небольшую поляну, окруженную громадными вековыми деревьями, точно гигантскими колоннами, переплетенными сетью лиан и гирляндами чудных орхидей и других ярких цветов самых причудливых форм. Здесь мои спутники развели костер и на одном из деревьев повесили для меня гамак. К несчастью, наша провизия истощилась; оставалось только немного риса да несколько сухих плодов. Этого было вполне достаточно для моих неприхотливых спутников, но никак уж не для меня, цивилизованного европейца, привыкшего питаться мясом. Правда, китаец Ли, исполнявший в моей свите обязанности повара, предлагал мне еще днем, когда мы проходили вдоль реки, поймать для меня черепаху, маленького крокодильчика или пару хорошеньких змеек из тех, которые водятся около воды, но я отказался от всех этих «лакомств».

Ночь наступила мгновенно и раньше, чем можно было ожидать, потому что с запада надвигалась громадная черная грозовая туча, быстро затянувшая весь небосклон.

Где-то в отдалении слышались крики, вой и рев зверей, то есть тот ужасающий ночной концерт дремучих индийских лесов, от которого у меня тотчас же поднялись дыбом волосы, на лбу выступил холодный пот, зубы стали выбивать барабанную дробь, а в жилах застыла кровь. Я впервые тогда находился ночью в девственном тропическом лесу — в этом царстве хищных зверей, поэтому немудрено, что я так скверно себя чувствовал.

— Саиб, — раздался возле моего уха мягкий, проникающий в душу голос индуса Сами, молодого красавца со жгучими пронзительно-черными глазами на бледном лице, — не тревожься, пожалуйста, эти звери если и подойдут сюда, то вреда тебе никакого не сделают.

— Понятно, — воскликнул я с напускной храбростью, а у самого, как говорится, душа уходила в пятки, — ведь у нас есть ружья! Мое ружье даже такое, что из нею сразу можно уложить несколько львов и тигров, — хвастливо добавил я, думая удивить этим «дикаря».

Но тот только пожал плечами, усмехнулся и проговорил:

— О саиб, что значат твои ружья против рати зверей под предводительством льва!.. Слышишь, они все идут сюда?.. Но, повторяю, не бойся. Брось свои ружья: они бесполезны; я остановлю всех зверей и без оружия.

Концерт, в самом деле, с каждой минутой становился громче; слышался уже и треск сухих сучьев, ломавшихся под ногами животных; не слышно было только топота ног, потому что стремившиеся к нам животные были из тех, что на ходу почти не касаются земли, а точно носятся над нею.