Ба Цзинь - Осень

Он бодро вошел в комнату сестры. Шу-хуа, наклонившись над письменным столом, сосредоточенно читала; на стуле около окна занималась вышиванием Ци-ся. Заметив вошедшего Цзюе-синя, она поспешно встала и, улыбаясь, приветствовала его.

Шу-хуа тоже поздоровалась с ним, но не повернулась, а только слегка кивнула головой, не отрывая глаз от книги.

— А ты стараться стала, Шу-хуа, — ласково похвалил ее Цзюе-синь. Он подошел к столу и остановился рядом с сестрой.

Шу-хуа повернула к нему голову и весело улыбнулась такой ясной улыбкой, что, казалось, сейчас вся душа ее полна только одной радостью, эта радость светилась в ее уверенном взгляде.

— Я ведь позже других стала заниматься, — улыбаясь, проговорила она, — и не смогу догнать, если не буду стараться. Потом, раз уж я сама хочу учиться, то нужно хорошенько готовиться к занятиям, чтобы не осрамиться.

— Это верно, — согласился Цзюе-синь. И, видя, что Шу-хуа опять уткнулась в книгу, помолчав, продолжал: — Я только что был у дяди Кэ-мина. Он спрашивал о твоей учебе. Сказал, раз мама согласна, то и он не возражает. Не ожидал, что он так легко согласится. Теперь можешь заниматься спокойно — если дядя Кэ-мин согласился, то разговоров других бояться нечего.

Шу-хуа снова подняла голову, лицо ее засветилось радостью.

— И я не думала, что все так благополучно кончится, — сказала она. — А ты еще боялся, что не избежать хлопот. Не будь я такой настойчивой, пришлось бы еще, пожалуй, лет десять дожидаться. Я, право, рада сегодня. — И это была чистая правда, ибо Цзюе-синь никогда еще не видел сестру такой веселой, как сегодня. Правда, и раньше на лице Шу-хуа обычно можно было видеть улыбку. Но сегодня эта улыбка была несколько иной. Сейчас в этой улыбке Цзюе-синь не замечал прошлого — в ней было лишь настоящее и будущее, главным образом будущее.

— Ты ведь никогда не занималась в учебных заведениях. Тебе, наверное, трудно привыкать, — заботливо сказал Цзюе-синь.

— Боишься, не привыкну? — радостно рассмеялась Шу-хуа. — Для меня все там ново, и все мне нравится. Товарищи все очень вежливые. С некоторыми я уже сдружилась, после каждого урока они подходят поболтать со мной. Особенно хорошо ко мне относится моя соседка по парте — Ван Цзин-юй. Она боится, что как новенькая, я не догоню, и всегда помогает мне. Вы не знаете, как это интересно, когда много студентов. Преподаватели читают лекции, и я все понимаю. Даже домой уходить не хочется после занятий. — Шу-хуа гордилась всем этим, как исследователь гордится своим открытием, ученый — своим изобретением, — ей казалось, что она по-настоящему счастливая.

— Честное слово, никогда не видела барышню такой веселой. Каждый день, как вернется, так сразу про колледж начинает рассказывать. И все смеется, шутит, — присоединилась к общему оживлению Ци-ся.

— Это — неплохо. Молодые должны быть веселыми, — сказал довольный Цзюе-синь.

В это время госпожа Чжоу из своей комнаты громко позвала Ци-ся, и служанка вышла. Вскоре она вернулась растерянная и испуганная и прервала беседу брата и сестры:

— Барин, вас госпожа зовет: молодой барин Мэй умирает.

— Так быстро? — воскликнул Цзюе-синь с горечью; он изменился в лице. — Я же вчера у него был. Он как будто не плохо себя чувствовал.

Шу-хуа, испуганно вздрогнув, захлопнула книгу и встала. Вслед за Цзюе-синем она прошла через столовую в комнату госпожи Чжоу.

Госпожа Чжоу была в домашнем платье и как раз затягивала на себе верхнюю юбку. Она взволнованно обратилась к сыну:

— Цзюе-синь, мама только что прислала человека с извещением; сообщает, что Мэй безнадежен. Уже потерял сознание. Пойдешь сейчас вместе со мной туда. Маме, конечно, очень тяжело, пойдем хотя бы успокоим ее. Да… И надо же было, чтобы несчастья посыпались одно за другим. Я уже приказала подавать паланкин. — И она обратилась к Шу-хуа: — Дочка, ты оставайся и присматривай за домом. Я приду поздно, а может совсем не вернусь.

Шу-хуа тотчас же согласилась. Проводив мать до выхода и усадив ее в паланкин (Цзюе-синь уже был в паланкине), она вернулась к себе в комнату и, подумав о Мэе, невольно почувствовала жалость и вместе с тем негодование. Вздохнув несколько раз, она приказала Ци-ся:

— Завтра мне нужно идти в колледж рано утром. Если, паче чаяния, мама не вернется к одиннадцати часам вечера, я пойду спать, а ты присмотри за домом.

Усевшись за стол, она раскрыла книгу и погрузилась в чтение.

Паланкины Цзюе-синя и госпожи Чжоу остановились у большой гостиной дома Чжоу. Цзюе-синь и госпожа вышли и быстро прошли в дом.