Иоганн Гете - Собрание сочинений в десяти томах. Том седьмой. Годы учения Вильгельма Мейстера

— Отбрось ее, швырни в огонь! — возопил Вернер. — Идея ее отнюдь не похвальна; этот опус претил мне с самого начала, а на тебя навлек неодобрение отца. Стихи, может, и складные, но изображение фальшивое. До сих пор помню твою дряхлую, немощную колдунью — олицетворение ремесла. Верно, ты набрел на этот образ в какой-нибудь убогой мелочной лавчонке. О торговом деле ты тогда понятия не имел; я же не знаю человека, чей кругозор был бы шире, должен быть шире, нежели кругозор настоящего коммерсанта. Сколь многому учит нас порядок в ведении дел! Он позволяет нам в любое время обозреть целое, не отвлекаясь на возню с мелочами. Какие преимущества дает купцу двойная бухгалтерия! Это одно из прекраснейших изобретений ума человеческого, и всякому хорошему хозяину следует ввести ее в свой обиход.

— Извини меня, — усмехнувшись, заметил Вильгельм, — ты подходишь к делу с внешней стороны, как будто в ней вся суть; за своими суммированиями и сведениями баланса вы обычно забываете подлинный итог жизни.

— А тебе, друг мой, к сожалению, не попятно, что здесь внешняя сторона дела и суть его неразделимы, ибо без одной не может существовать другая. Порядок и точность усугубляют стремление копить и обретать. Человеку, плохо ведущему дела, неразбериха на руку; ему не хочется подводить счет своим долгам. Зато для хорошего хозяина нет лучше услады, как ежедневно подсчитывать, насколько прибыло его благосостояние. Даже если случится неудача, она, конечно, огорчит его, но не испугает; он сразу же прикинет — сколько скопленных барышей может положить на другую чашу весов. Я не сомневаюсь, дорогой мой друг, что, войдя со временем во вкус наших дел, ты убедишься, что тут найдется применение самым разнородным способностям ума.

— Может статься, предстоящее путешествие наведет меня на новые мысли.

— Ну конечно! Повидав дела крупного размаха, ты навсегда примкнешь к нам и, возвратясь, охотно войдешь в содружество с теми, кто всякого рода операциями и спекуляциями умеет урвать себе некоторую толику денег и благ, неукоснительно обращающихся в мире. Взгляни на естественные и искусственные продукты всех частей света, заметь себе, как один вслед за другим они становились предметами необходимости. И как же радуешься, когда, не пожалев стараний, разведаешь, на что сейчас самый большой спрос, что трудно достать, а что и вовсе пропало, и можешь легко и быстро доставить каждому то, что ему потребно, предусмотрительно сделав запас, так что каждое мгновение этого грандиозного кругооборота приносит тебе прибыль. На мой взгляд, это великое наслаждение для человека с головой.

Вильгельм, по-видимому, не склонен был возражать, и Вернер продолжал:

— Побывай-ка в двух-трех больших торговых городах, в двух-трех гаванях, и у тебя дух захватит от восторга. Когда увидишь, какое множество людей занято работой, сколько всякого добра приходит и уходит, тебе, конечно, захочется, чтобы оно проходило через твои руки. Ничтожнейший товар, воспринятый в совокупности со всей торговлей в целом, не покажется тебе ничтожным, потому что и он приумножает оборот, каким питается твоя жизнь.

Совершенствуя свой практический ум в общении с Вильгельмом, Вернер привык думать о своем ремесле и своих делах в возвышенном духе и не сомневался, что имеет на это больше права, нежели его столь понятливый и почитаемый друг, который, казалось ему, полагал не в меру большую цену и отдавал душу чему-то совсем неосновательному. Порой он считал, что недолог час, когда неправедный восторг будет преодолен и столь благородный человек наставлен на путь истинный. Уповая на это, он продолжал:

— Сильные мира сего захватили всю землю и пребывают в изобилии и роскоши. Малейший клочок земли в нашей части света уже стал чьим-то владением, и каждое владение за кем-то закреплено законом, а должность в магистрате и по другим ведомствам оплачивается скудно. Так где же искать дохода законнее, прибытка справедливее, нежели в торговле?

Ведь князья мира сего, наложив руку на реки, дороги и гавани, получают большой барыш со всего, что бы ни проезжало и не проплывало мимо: мудрено ли, что мы радуемся случаю нашими трудами взять дань с тех предметов, на которые у покупателя возрос спрос — то ли в силу необходимости, то ли из суетности?

Смею тебя уверить, пожелай только дать волю своему поэтическому воображению, и ты смело можешь выставить мою богиню неоспоримой победительницей над твоей. Правда, она предпочитает масличную ветвь мечу, а кинжалов и цепей не признает совсем; но и она жалует своих любимцев венцами, которые, не в обиду твоей богине будь сказано, сверкают настоящим, добытым из самого источника золотом и жемчугами, извлеченными со дна морского стараниями ее неутомимых слуг.