Джозеф Конрад - На отмелях

— В таком случае, — проговорил Картер, подымаясь, — отдайте мне обратно это письмо, и я опять пущусь в плавание, чтобы отыскать какой-нибудь другой корабль. Я надеюсь, что вы сообщите о нас там, куда вы идете.

— Я пойду к яхте и сохраню письмо, — решительно отвечал Лингард. — Я теперь точно знаю, где она находится, и отправлюсь на выручку Очень счастливо для вас, что вы наткнулись на меня, мистер Картер. Счастливо для них и для меня, — прибавил он тише.

— Д-да… — задумчиво протянул Картер, — Если вы снимете яхту с мели, вам порядочно перепадет, но я не думаю, чтобы вы могли много сделать. Мне лучше бы остаться здесь и разыскать какую-нибудь канонерку…

— Вы должны вернуться на яхту вместе со мной, — властно заявил Лингард. — Бросьте думать о канонерках.

— Этим я не выполнил бы данного мне поручения, — пояснил Картер, — Мне поручено обратиться к какому-нибудь обратному судну или военному кораблю — это ясно. Я не боюсь проболтаться несколько дней в открытой лодке, только велите наполнить свежей водой мой бочонок, капитан, и я удалюсь.

— Вздор, — резко произнес Лингард. — Вы отправитесь со мной показать мне место и… и помочь. Я возьму вашу лодку на буксир.

| Картера это, видимо, не убедило. Лингард положил тяжелую руку ему на плечо.

I — Послушайте, молодой человек. Я — Том Лингард, и на этих островах нет ни одного белого человека и почти нет туземцев, которые не слышали бы обо мне. Мое счастье занесло вас на мой корабль, и теперь я вас держу, вы должны остаться. Должны!

Это «должны» прозвучало громко и резко, как пистолетный выстрел. Картер отступил на шаг.

— Вы хотите сказать, что задержите меня силой? — спросил он встревоженно. j — Силой? Это зависит от вас. Я не могу позволить вам вступать в разговоры с каким бы то ни было кораблем. Ваша яхта застряла в самом неудобном для меня месте, а ваши шлюпки, разосланные по всем направлениям, притащили бы туда все чертовы канонерки. А между тем спокойнее этого уголка трудно найти. И вздумалось же вам сесть на мель именно в этом месте! Это было мое несчастье, а счастье мое в том, что вы набрели на меня. И за это счастье я буду держаться.

Он опустил на освещенную лампой черную скатерть свой огромный и жилистый кулак, от которого задребезжали стаканы; сильные пальцы плотно впились в крепкое мясо ладони. Так он держал его минуту, словно для того, чтобы показать Картеру, что не намерен выпускать своего счастья из рук. Затем он продолжал:

— Понимаете ли вы, в какое осиное гнездо попал ваш дурацкий экипаж? Сколько, думаете вы, стоит сейчас их жизнь? Ни одного фартинга, если штиль задержит меня здесь еще на сутки. Что вы так удивленно смотрите? Это истинная правда, и может быть, даже и теперь, пока мы тут с вами спорим, мы уже опоздали.

Лингард стукнул костяшками по столу, и стаканы, словно проснувшись, тихо и жалобно задребезжали. Картер стоял, прислонившись к шкафу.

Он был ошеломлен неожиданным оборотом разговора; челюсть его слегка опустилась, и глаза не отрываясь глядели на лицо Лингарда. Воцарившееся в каюте молчание длилось только несколько секунд, но напряженно ожидавшему Картеру оно показалось очень долгим. Он вдруг ясно различил в тишине тиканье часов, похожее на биение пульса; казалось, даже их маленькое металлическое сердце, скрытое за циферблатом, начало биться от волнения.

— Канонерка! — вскричал вдруг Лингард, как будто только сейчас, в свете внезапно осенившей его мысли, он понял всю трудность положения. — Если вы не вернетесь туда со мной, очень скоро вам уже не к чему будет возвращаться… Ваша канонерка не найдет там ни одной корабельной щепки, ни одного трупа. Ничего не найдет. Вам нужен не шкипер с канонерки Вам нужен я. Вы не понимаете своего счастья, а я понимаю свое, понимаю, и — послушайте-ка…

Лингард прикоснулся указательным пальцем к груди Картера и продолжал смягчившимся тоном:

— Я — белый внутри и снаружи и не дам погибнуть безоруж ным людям, да еще и женщине, если только я в силах им по мочь. А если я не помогу — никто не поможет. Понимаете никто. Слишком мало для этого времени. Но я — человек, как другие. Я не дам погибнуть начатому предприятию, когда этому можно помешать, а здесь как раз такой случай…

Его голос был убедителен, почти нежен. Он держал Картера за пуговицу жилета и слегка тянул его к себе, конфиденциально продолжая:

— Дело в том, мистер Картер, что я скорее застрелил бы вас на месте, чем позволил бы вам подымать тревогу на всем этом море из-за вашей проклятой яхты. Мне приходится принимать м соображение еще и другие жизни, интересы моих друзей, дан ные мною обещания, да и себя самого. Я задержу вас у себя, — резко добавил он.