Айрис Мердок - Под сетью

Став на верхней ступени, я громко сказал: «Хьюго!» Он обернулся вполоборота ко мне. В ту же секунду я схватил его правую руку пониже локтя и резко рванул ее влево, тем самым повернув его к себе лицом. Одновременно я правой ногой поддел его под правое колено. Всем телом я описал плавную дугу вокруг своего левого бедра, а правой рукой ухватил Хьюго за пояс и, приподняв, с силой крутанул его вслед за собой. Почувствовав, что он в моей власти, я сделал шага три назад, и мы вместе влетели в дверь и покатились внутрь храма. Дверь за нами захлопнулась, но Мистер Марс успел в нее проскочить и уселся перед ней, как на страже.

Мы с Хьюго встали с пола, и он потер те места, которые особенно пострадали. Внутри храма было темно, свет просачивался только сквозь узкую решетку под крышей. Храм был пуст, если не считать деревянного ящика, на который Хьюго вскоре и сел. Я же уселся рядом с Марсом у дверей и скрестил ноги. Мы посмотрели на Хьюго. Марс явно сомневался, какую позицию ему занять в отношении этого человека, и взглядом просил у меня подсказки. Временами он принимался тихо ворчать, словно хотел остаться хозяином положения, никого при этом не обидев. Я достал из кармана пачку сигарет и закурил, ожидая, что скажет Хьюго.

— Зачем вы это сделали, Джейк? — спросил Хьюго.

— Я же сказал — мне нужно с вами поговорить.

— Но не следовало действовать так грубо. Вы чуть не сломали мне шею.

— Ерунда. Я прекрасно знал, что делаю.

— Что вы хотите мне сказать? — Хьюго, казалось, вполне смирился с положением пленника.

— Очень многое, — сказал я, — но прежде всего вот что. — И я быстро выложил ему все, что мне было известно о планах Сэди.

— Спасибо, что сообщили мне об этом, — сказал Хьюго. Он не выказал ни большого удивления, ни даже особенного интереса. Потом он добавил: — Вы, я вижу, привели с собой Мистера Марса. — Это его как будто тоже не удивило.

Я хотел ответить, но тут снаружи донесся глухой нарастающий шум.

Топот бегущих ног мешался с гамом и криками. Тряслась земля, храм заходил ходуном.

— Что это? — спросил я. Марс залаял.

— Объединенные националисты грозили, что сорвут митинг, — ответил Хьюго. — Наверно, это они. А следом пожалует полиция.

Не успел он сказать это, как вдали прозвучал пронзительный свисток.

— Пойдем посмотрим, — сказал Хьюго.

Мы вышли из храма. Жуткое зрелище представилось нашему взору. Толпа, за несколько минут до того такая смирная, распалась на клубки дерущихся людей. Куда ни глянь, везде кипела драка. Вся масса колыхалась, как гигантская «схватка» в регби, и время от времени какой-нибудь человек прыгал в самую ее гущу с лесов или с одного из кранов с камерами, раскидывая во все стороны и врагов и друзей. Из хаоса тумаков, пинков и зуботычин подымался неумолчный рев, в котором гневные возгласы неотличимы были от криков боли. А юпитеры все так же бешено изливали свой свет на эту картину, раздувая до астрономических цифр счет компании «Баунти Белфаундер» за электроэнергию и с предельной отчетливостью показывая разъяренные лица участников битвы. Лефти по-прежнему стоял на колеснице, и нам издали было видно, как он, не переставая жестикулировать, открывает и закрывает рот, а вокруг него, как вокруг тела Гектора, кипели самые ожесточенные стычки. И длинное полотнище, провозглашавшее «Возможности социализма», вздымалось и опадало вместе с прибоем. То один, то другой его конец опускался, когда один из несущих плакат падал под натиском врагов, но другие руки вмиг подхватывали плакат, и напоминание снова трепетало над полем боя.

Полицейские свистки заливались уже у самых ворот студии. Медлить было нельзя. Даже когда мне не ясно, на чьей я стороне, я норовлю ввязаться в любую драку; а тут я твердо знал, кому сочувствую, и не сомневался в симпатиях Хьюго.

— Которые где? — спросил я его.

— Боюсь, что различить их нет возможности.

Раз так, то разумнее всего было поспешить на выручку единственному человеку, чья ориентация безусловно была нам известна, то есть Лефти. Я сказал это Хьюго и пустился в путь, крепко держа на сворке Марса, который проявлял явное желание кого-нибудь укусить. Хьюго последовал за мной. Мы с трудом пробирались сквозь дерущуюся толпу в сторону колесницы. Шум стоял оглушительный; а позади нас, на фоне темнеющего неба, сверкали очертания Вечного города, чуть покачиваясь взад и вперед, потому что земля дрожала от топота тысячи ног.

До Лефти мы добрались нескоро. Несколько раз, чтобы отстоять свое право продвижения, нам пришлось применить насилие к лицу или лицам, это право оспаривавшим. И мы били наотмашь, в надежде, что наши удары достаются преимущественно нечестивым. Я отделался царапинами, Хьюго же кто-то поставил синяк под глазом, что прибавило ему злости. Когда мы уже подбегали к колеснице, Лефти, до тех пор сопротивлявшийся попыткам врагов стащить его наземь, внезапно с яростным воплем прыгнул на одного из обидчиков, и оба покатились по земле. В ту же секунду к ним подскочили два хулигана, судя по всему приятели недруга Лефти, и ему пришлось бы плохо, если бы мы с Хьюго не ринулись в эту кучу головой вперед, словно пловцы в теплое море. Марса я незадолго перед тем отпустил, и он прыжками носился вокруг нас, без разбора цапая за ноги кого попало. Схватка, в ходе которой мне удалось ловко сбить с ног нескольких человек, применив два-три особенно редких и изящных захвата ногой, длилась всего несколько минут. Лефти дрался, как дикая кошка, а Хьюго, больше чем когда-либо напоминая медведя, стоял столбом, расставив ноги, и размахивая руками, точно мельница. Что до меня, то я предпочитаю возможно быстрей свалить противника на землю. Враг обратился в бегство. Мы подняли Лефти — вид у него был немного потрепанный.