Айрис Мердок - Под сетью

Здесь наше соглашение лопнуло, главным образом по причине процесса замедления, о котором говорилось выше. К этому времени я уже пришел к мысли, что Хьюго мы едва ли найдем, но все равно, круг можно и завершить. Пока мы переходили обратно через Чипсайд и сворачивали на Боу-лейн, стали зажигаться фонари. Желтые качающиеся круги света в узких переулках падали на белые стены с вывесками старинных фирм, а вверху совсем стемнело. Я заметил несколько звезд — вид у них был такой, точно они висят там уже давно. Мы заглянули в старую «Таверну» на Уотлинг-стрит. Такие вот места Хьюго всегда любил; но его там не было. Допивая стакан, я сообщил Финну и Дэйву, что теперь мы зайдем в «Герб скорняков», а потом двинемся обратно, к Ладгет-Сэркус.

Они не возражали.

— Лишь бы не терять слишком много времени на переходы, — заметил Финн.

Я вытащил их на улицу, и мы подошли к «Гербу скорняков». Эта пивная стоит на стыке Кэннон-стрит и Куин-Виктория-стрит, под сенью церкви святой Марии. Мы вошли.

Только я убедился в том, что и здесь Хьюго нет, как Дэйв схватил меня за рукав.

— Идем, я хочу тебя с кем-то познакомить.

У дальнего конца длинной стойки стоял какой-то щуплый субъект в красном галстуке бабочкой. Он сделал Дэйву приветственный знак, и, когда мы подошли ближе, меня поразили его огромные глаза — печальные, круглые и лучистые, как глаза вомбата или Христа у Руо.

— Познакомьтесь, — сказал Дэйв. — Лефти Тодд — Джейк Донагью.

Мы обменялись рукопожатием. Я, разумеется, много слышал об эксцентричном лидере Новой Независимой Социалистической партии, но еще не встречался с ним и теперь не без любопытства его разглядывал.

— Вы что тут делаете? — спросил он Дэйва. Его изможденный, малокровный облик не вязался с резкой, энергичной манерой говорить. Он помахал Финну как знакомому. Финна почему-то никогда ни с кем не знакомят.

— Спросите Донагью, — сказал Дэйв.

— Что вы здесь делаете? — обратился Лефти ко мне.

Я не люблю, когда мне задают вопросы в упор, и в таких случаях обычно лгу.

— Заходили к одному приятелю в редакцию «Стар», — ответил я.

— К кому? — спросил Лефти. — Я там всех знаю.

— Некий Хиггинс, он там недавно.

Лефти посмотрел на меня удивленно и пристально.

— Ну ладно, — сказал он и опять обратился к Дэйву: — Вы не часто бываете в этих краях?

— А вы, наверно, укладывали спать «Независимого социалиста»?

— Строго говоря, он еще не спит, — сказал Лефти. — Там есть кому о нем позаботиться.

Он опять повернулся ко мне.

— Я о вас слышал.

Раздражение мое еще не прошло. Я не сделал промаха, не ответил, как иногда отвечают на эти слова знаменитому человеку: «Я тоже о вас слышал». Нет, я спросил:

— Что же вы обо мне слышали? — Этим вопросом легко смутить человека.

Лефти не смутился. Он немного подумал и отвечал:

— Что вы талантливы, но ленивы, а потому не работаете, и что вы исповедуете левые взгляды, но активно в политической жизни не участвуете.

Все было ясно.

— Информация правильная, — сказал я.

— На пункт первый мне плевать, — сказал Лефти. — Но по второму пункту хочу вам задать несколько вопросов. Время у вас есть? — И он поднял руку часами ко мне.

У меня покруживалась голова от пункта первого и пункта второго, а также от его резкости и от выпитого пива.

— Вы хотите говорить со мной о политике?

— О вас с политической точки зрения.

Дэйв и Финн тем временем отошли и уселись за столик.

— Ну что ж, — сказал я.

— Так, — сказал Лефти. — Для начала проясним положение. Какой у вас опыт политической работы?

— Когда-то я состоял в Союзе молодых коммунистов. Сейчас — член лейбористской партии.

— Что это значит, нам известно, — сказал Лефти. — Практического опыта ни малейшего. Но теоретически вы хотя бы идете в ногу с жизнью? Политическую обстановку изучаете?

Он говорил быстро и бодро, как врач с пациентом.

— Очень поверхностно, — отвечал я.

— Вы можете хотя бы объяснить, почему сложили оружие?

Я развел руками.

— Дело безнадежное…

— Ага, — сказал Лефти. — Вот этого как раз и не следует говорить. Это грех против святого духа. Ничего безнадежного на свете нет. Верно, Дэйв? — Дэйв в эту минуту подошел к стойке купить еще порцию.

— Кроме попыток заткнуть тебе рот, — ответил он.

— Что вернее: вы ушли от борьбы, потому что вам было все равно или потому что не знали, что делать? — спросил меня Лефти.

— Одно связано с другим, — начал я и готов был еще поговорить на эту тему, но Лефти перебил меня: